Карьера Паши Техника мне всегда казалась страшно выразительной на фоне прочих — ну попробуйте найти вторую такую же, не получится же. Я радовался, когда он вышел на свободу после четырехлетнего карельского заточения, — ждал, что сейчас станет веселее. Я расстраивался, когда его освистали на Versus против Брола. Пока визави Техника символизировал на этом батле все, за что русский рэп хейтили люди из кофеен со средним чеком в 1000 рублей (теги: слишком серьезные щи, слишком квадратные рифмы), Павел кормил публику аттракционом — посылал ее куда на заборе написано, снимал штаны, беззастенчиво фристайлил и устроил вместо батла собственный концерт. Его не поняли.
Я снова радовался, когда спустя несколько лет увидел, что на самом деле Павел туннельным зрением смотрел тогда в будущее. В 2017-м на Versus блистал Гнойный и скакал Ларин. К нам, в рэп, лез Хованский и звал с собой Дмитрия Маликова, в то время как все вдруг перестали быть серьезными, закрутили спинерами, залезли на ютьюб и беспощадно развлекали себя и нас. Русский рэп казался центром притяжения этого бесконечного (как тогда казалось) развлечения. Но снова расстраивался, что Павлу в этом театре карнавала была уготована лишь роль шута горохового, циркового медведя, у которого совершенно случайно получилось монетизировать свою наркотическую зависимость. Метод «позови Пашу Техника — будет смешно по дефолту» довел до того, что ютьюб-шоу стали звать Павла, когда у них кончались идеи, — тот просто приходил и просто был собой, все были довольны.
Техник, любитель трендовых шмоток, умелец над собой посмеяться и музыкант, чуткий к трендам, органично вписался в новособранную рэп-вселенную, но все больше становился человеком, к которому липнет низкий хайп. Павел по-прежнему веселил (вспомните, как он был телохранителем ЛСП, маскотом ФК «Крылья Советов», играл в депутата, стендапера и Деда Мороза), но все чаще попадал в истории, из‑за которых о нем приходилось рассуждать в извинительных тонах. Техник рекламировал поправки к Конституции, рассказывал, как «выгнал из хаты жену и жил с одной ****** мефедроновой», но мне больше хотелось держать в голове, что Техник — талантливый музыкант (посмотрите исчерпывающее видео Коли Редькина на тему) и наслушанный человек.
Только вот пытаться развести по разным углам Техника-творца и Техника-человека — гиблое дело уже по умолчанию: наркотический угар Павла рождал равно как альбом «Статистика гуся», так и грустную ленту новостей по именному тегу на сайте The Flow.
Со временем эта лента превратилась из ситкома в хронику кошмара, настоящей трагедии с распадом личности. Что произошло с Павлом за полтора года: сбил на машине женщину с ребенком, шумно и ужасно ссорился с женой, побывал в коме, вернулся в рехаб. Квинтэссенция позднего Техника — два видео. Первое — где он пришел на полиграф вместе со своей женой. Там он, будучи в привычном измененном состоянии, оскорбляет супругу и признается, что бил ее. Второе — где Павел без сознания лежит на тротуаре (кидать его не будем).
Так, Паша Техник превратился в ходячую антирекламу запрещенных веществ и невольно сделал антирекламу самому себе. Не думаю, что ответственность за наркозависимость стоит перекладывать на слушателей и окружение (те, кто был рядом с наркопотребителями, знают, что это работает не так). Но как можно продолжать предоставлять ему медиаплощадку и монетизировать наркозависимость — ответ на этот вопрос найти сложно. Я не понимаю, зачем его до сих пор зовут на шоу. Не понимаю, чем думали боссы медиафутбольной команды GOATS, когда позволили Технику прийти на тренировку сразу после комы. Прикрываться аргументами в духе «деньги не пахнут» и «он сам виноват, мы просто включаем камеру» просто по-человечески низко, даже странно излагать здесь прописные истины о том, почему это кармически ужасно.
Ведь какое‑то из этих видео может оказаться последним.