20 лучших клипов 2022 года: выбор Никиты Лаврецкого

Лучший комплимент для фильма — «красиво», для книги — «интересно», а для клипа — «круто». Однако «крутизна» — более тонкое понятие, чем может показаться на первый взгляд. Даже в жанре трэп-клипов с тачками, особняками и цепями прямолинейный подход уже не впечатляет. Легендарный Гуччи Мейн, когда‑то снявший лучший трэп-клип всех времен у себя на кухне, действует тоньше.

В дисс-треке на YoungBoy Never Broke Again ему необходимо доказать фактами, что он круче конкурента, и он с этим справляется, доводя флексы до абсурда. Стоя в халате и читая газету, Гуччи утверждает, что на диссы Янгбоя не собирается отвечать. Поливая газон из шланга, называет врага своим фанатом. Потом прямо в кадре подписывает лизинговый контракт и проезжает на бананово-желтом «феррари» мимо мусорных баков до заправки, сравнивая себя в трех подряд строчках с Трампом, Обамой и Путиным.

Самоирония и домашняя обстановка в клипе помогают рэперу делать вид, что он не прикладывает никаких особых усилий. Это и есть настоящая крутизна.

За последнее десятилетие никто не сделал так много для переосмысления понятия «крутизны», как шведский рэпер белорусского происхождения Янг Лин. В клипе «Bliss» есть как и вполне стандартные атрибуты красивой жизни («кадиллак», белая лошадь, красивейшая поп-звезда поколения FKA twigs в качестве трофейной невесты), так и более специфические вещи. Например, люстры, подвешенные над капотом (не спрашивайте), написанные в Excel (по заветам клипов нулевых) смс и семпл из советской группы «Альянс». Главный же аттракцион — снова сам Лин в малиновом пиджаке, тормознуто бубнящий свой рэп. Раньше он был похож на пухлого школьника, теперь — скорее на провинциального бандита из 90-х, но на стереотипичную рэп-звезду все еще ни капли не смахивает. Этим и крут.

Метал жив! Но совсем не в той ипостаси, о которой вы могли подумать. Трэп-метал делают не угрюмые нестриженные мужчины, а, например, нежная блондинка Хофманнита. Шокировать зрителей ей при этом удается не хуже, чем конкурентам из прошлого века. В клипе «Канистра» из‑за ожогов ста процентов тела с нее слезают волосы и кожа, она принимает кровавую ванну и ползет по снегу из машины. Есть и другие сюжеты-перебивки, где артистка затмевает полнотой губ конкуренток-клонов или изображает эльфийку на коне, но именно умопомрачительный ожоговый грим мы запомним на всю жизнь.

Стивен Спилберг всю карьеру стремился к тому, чтобы быть режиссером мюзикла, но почему‑то впервые им стал лишь в 2021-м (с «Вестсайдской историей»), а первый музыкальный клип и вовсе снял в этом году.

«Cannibal» не масштабный продакшен, которого можно было бы ждать от главного режиссера блокбастеров, а скорее скромная проба пера, этюд. Тем не менее, постановка Спилберга, человека, имеющего удивительный природный дар к движущимся картинкам любого вида, впечатляет даже здесь. Это типичная спилберговская «однушка» (длинный дубль с внутрикадровым монтажом), где камера сначала снимает играющего на гитаре Маркуса Мамфорда вблизи, потом отъезжает, чтобы показать пустой зал, а в конце бешено упивается его лицом. Как ни странно, но этот режиссер, всю жизнь тяготевший к традиционной работе с кинопленкой (включая свой последний автобайопик), здесь восхищается дефектами цифровой съемки. Пожалуй, главный аттракцион клипа — глитчи алгоритмической стабилизации (все снято на телефон), совпадающие с кульминацией песни.

Простые эмоции — самые сильные. Клип и песня «Strong» — торжество минимализма: под ностальгический транс Роми из the xx фантастически плавно кружится в танце со своим двоюродным братом и напевает практически одну-единственную строчку: «Тебе не нужно быть такой сильной». В описании видео Роми поделилась, что они с братом потеряли матерей молодыми, а песня — о скорби. Но, кажется, из завораживающего клипа, где ничего не происходит, проницательные зрители отлично поняли, что чувствуют герои (жажду простого человеческого тепла), и без лишних слов.

Для многих наших молодых и интеллигентных соотечественников 2022 год стал временем (вынужденного) знакомства с новыми странами и культурами. Кто‑то впал от этого знакомства в депрессию, но, по правде говоря, эмиграция обычно вызывает не только горькие, но и сладкие чувства. Эту эмоциональную комбинацию идеально передает видео «Траектория» певицы Ушко, в котором она поет и танцует с окурком в руке на фоне горного озера где‑то, кажется, в Армении, выходит замуж в центре Тбилиси, и все это сопровождается субтитрами на языках мира и перемежается случайными видео других операторок, «расбросанных по частям света» (например, с Эйфелевой башней). Песня про «траекторию прямо на небо», конечно, грустная, но в целом все эти кадры, полные солнца, воды и юности, упоительно красивы.

В описании видео режиссерка Наташа Гончарова (жена надежды российского независимого кино Вадима Кострова) трогательно передает благодарность «Гугл-переводчику» — «главному, любимому приложению». Нам тоже не стоит забывать тот факт, что мы живем в XXI веке с такими чудесами техники, которые делают большой мир доступнее, чем когда‑либо.

Ночной клуб из клипа «Amygdala» — редкий экранный танцпол, на котором и правда хочется оказаться. Ведь обычно клубы в клипах выглядят слишком страшно (темно), душно (людно) и попросту скучно (никаких эмоций, только механические пляски). А здесь шведские артисты Bladee и Ecco2k залиты таким уютным белым светом да так мило улыбаются и прихорашиваются в кадре, что даже сигаретная дымка начинает выглядеть манящей и освежающей. Короче, вот он — клуб мечты, пускай и слишком красивый, чтобы существовать в реальной жизни.

Виднейший тренд в клипах прошедшего года — анимационное видео, созданное с применением искусственного интеллекта. Такие ролики вышли сразу у нескольких популярных рок-групп — от King Gizzard & The Lizard Wizard до Everything Everything и Editors. Однако вне конкуренции оказалась работа «Dreamcatching» синтипоп-дуэта Magdalena Bay.

Дело в том, что остальные артисты поддались соблазну сфокусироваться на странности, психоделичности и даже жуткости AI-анимации, а Magdalena Bay в коллаборации с художником Феликсом Гином создали нечто, действительно напоминающее настоящее человеческое искусство. Если точнее, открывающий кадр с поездом, пересекающим зеленое поле, — почти что‑то уровня Миядзаки, а лицо вокалистки, плавно превращающееся в облака, звезды и медуз, — это какой‑то Дали (разумеется, на минималках). Самое страшное в нейросетевом искусстве не его психоделичность, а тот факт, что оно уже готово заменить творцов из плоти и крови (целое кино пока не снимает, а клип — на, пожалуйста). Что ж, у людей-художников нет выбора, кроме как принять этот челлендж, а простым зрителям стоит порадоваться усилению конкуренции и естественного цифрового отбора, ведь это они приводят к таким восхитительным вещам, как «Dreamcatching».

Прелестное аниме, нарисованное нейросетью, — это, конечно, странно. Но не менее странный курьез — прелестное аниме, нарисованное шведом.

Густав Хольтенас берет за основу образы и мотивы из «Астробоя» Осаму Тэдзуки и не просто делает их в тысячу раз разнообразнее, причудливее и красочнее, а, кажется, тысячекратно превосходит достижения фантазии Масааки Юасы, который ранее уже тысячекратно усложнял «Астробоя» в безумной «Кайбе» (🤯). Сюжет с участием мальчика-робота, девочки-зайки, звездолетов, городов будущего, слизевых монстров и тридешных демонов из ада расшифровать вообще не представляется возможным. Но именно невменяемость происходящего и создает иллюзию, что за эти четыре минуты мы посмотрели невероятную фантастическую сагу, поражающую воображение.

Музыкальное видео может быть похожим на настоящее большое кино, особенно если режиссер владеет искусством умолчаний. Рамез Силайн, клипмейкер Лил Пипа и автор документального фильма о нем, — именно такой постановщик (и это не последний его клип в списке).

Музыкант Кристофер Адамс, выпускающий под псевдонимом Pendant шумную индитронику, едет на мотоцикле от преследовательниц по лос-анджелесской реке, в следующих сценах уже с побитым лицом куда‑то бежит и задумчиво ест картошку фри, потом бьет кулаком о стену и бредет по улице в умопомрачительной аниме-футболке и повязке на глазу. Все это время он вспоминает соблазнительный танец двух девушек, залитых синим светом.

В общем, повествование — чистая абстракция, но если вы готовы вложить немного собственной фантазии, чтобы заполнить пробелы, то вполне можете получить личный шедевр о молодости, ярости и страсти, для которого в прошедшем году ни на «Нетфликсе», ни в кино не нашлось бы конкурентов.

Музыкальные клипы — идеальное место для экспериментов с разными визуальными техниками. В видео «meta angel» происходит очень мало — артистка Твигс в роли купидона из спортивного лука стреляет в сердце самой себе, но выглядит все очень свежо и остросюжетно. Дело в том, что проходка ангела по крыше и прогулка девушки по парку запечатлены на зернистую пленку; пролет стрелы — это плавные цифровые кадры с дрона под а капелла-часть песни; наконец, пронзенное под бит сердце отрендерено в CGI-графике. Твигс, известная своими хореографическими способностями, здесь вообще не танцует, но все равно держит внимание пронзительным драматическим взглядом — вот что значит настоящая звезда.

Сериалы — романы, фильмы — повести, а клипы — стихи. Но для поэзии вовсе не нужны высокие технологии, мажорные бюджеты и изощренные техники, достаточно лишь видеть красоту в обыденном. В клипе «Небезопасная полночь», выпущенном на День святого Валентина, группа «Тальник» коллекционирует такие банальные образы, как дымящийся кофе, искрящийся снег, босые ноги в коридоре, журчащая вода из‑под крана и фотографический эффект красных глаз. И заставляют зрителя поверить, что каждую из этих вещей тот видит впервые, — настолько волшебно и жутко они смотрятся под фирменную постпопсу этой группы.

Музыкальные клипы могут быть не просто претенциозной рекламой стримингового релиза, но и личным и глубоким произведением сами по себе. Особенно если за постановку отвечает лидер французского авторского кино Янн Гонсалес, а премьера ролика проходит на Каннском кинофестивале (в качестве эпизода из 22-минутного фильма, но тем не менее).

Оливер Сим из the xx играет красивого монстра, который сторонится людей на залитой неоном дискотеке, пока не встречает волшебника в черном балахоне и блестками на лице (Джимми Самервилл). В какой‑то момент метафора певцу надоедает, и он обнажает душу по полной: после повторенного несколько раз вопроса «безобразен ли я?» следует строчка «я живу с ВИЧ с 17 лет». Вы не поверите, но в полной, 22-минутной версии сказки для взрослых все заканчивается ровно этим же кадром — поистине душераздирающе.

Что будет, если от хоррора «Перл» оставить только сцену-мюзикл, но добавить в нее мультяшного смартфона-людоеда на ножках и чуть больше трупов? Получится клип «It’s Not Just Me, It’s Everybody». Даже удивительно, насколько похожими получились лучшая сцена одного из лучших хорроров года и этот чудесный клип, ведь их премьеры состоялись практически одновременно.

Артистка в кадре беззаботно танцует между телами жертв ракетного обстрела, напевая, что дело не в ней, а во всех остальных. При этом она сохраняет куда более спокойный вид, чем психопатка в исполнении Миа Гот, — и это поистине жутко.

Муза Machine Gun Kelly carolesdaughter (она играла эмо-герл в клипе «Emo Girl») показывает всем конкуренткам (в первую очередь Оливии Родриго), как делать по-настоящему крутой школьный эмо-поп (и клип на него). В «good 4 u», как все мы помним, Родриго душно жаловалась на бывшего, а Кэролсдотер жалуется на то, что засыпает на математике, а потом просит всех отстать и дать ей почитать книги. Родриго заставляла чирлидерш в школьном спортзале носить ее на руках, а Кэролсдотер в окружении тех же чирлидерш сама играет на гитаре. Пожалуй, главное отличие артисток — в позе и манерности: выбор между переигрывающей принцессой с фальшивой улыбкой и несмеяной с тату и пирсингом — за зрителями. Мы свой выбор сделали моментально.

Хорошие клипы показывают что‑то прекрасное, великие — вдохновляют на прекрасные мечты. В кадрах «Age of Information» мелькают моменты, которые переживал каждый, кому было 17: прыжки через костер, построение пирамиды из яиц и мармелада, перезарядка пистолета в наполненной ванне (ладно, игры с оружием — общее место разве что американских 17-летних). Вроде бы ничего особенного, но происходящее завораживает и заставляет воображать собственную никогда не происходившую дикую юность: то ли дело в шумной и тормознутой съемке, то ли в простодушных гитарных риффах (основное занятие артиста, известного под именами Evanora Unlimited и Marjorie W.C. Sinclair, — не дрим-поп, а детройт-трэп).

Этому пестрому, несмотря на любительскую съемку, клипу удается уловить несколько важных парадоксов юности: соседство праздного дуракаваляния и творческой целеустремленности; безразличие к повседневным опасностям и ужас перед взрослой жизнью. Ощущения после просмотра 5-минутного клипа — как от прочтения увесистого романа взросления.

Клипы, как никакое другое искусство, принадлежат своему времени: если кто‑то и пересматривает старые видео, то из ностальгических соображений. Тем ценнее, когда потертые и забытые видео переосмысляются в качестве абсолютной классики визуального искусства.

Пару лет назад песня «Harness Your Hopes» переписала историю музыки: незначительный би-сайд группы Pavement внезапно завирусился на Spotify и в тиктоке. Для его экранизации, приуроченной к переизданию соответствующего EP, режиссеру Алексу Россу Перри тоже пришло в голову поиграться с временными парадоксами. На видео восходящая телезвезда Софи Тэтчер («Шершни»), родившаяся уже после распада группы в 1999 году, с неподдельным восторгом попадает в эпизоды классических клипов инди-рокеров. Садится вместе со Стивеном Малкмусом на асфальт, примеряет вместе с остальными членами группы костюм Санта-Клауса и, разумеется, лишается головы. Перри пришлось заморочиться с поиском исходников клипов в архивах и их аналоговой проекцией за спиной актрисы, но результат — живой, игривый, современный (пускай Pavement никогда и не устаревали) — того стоил. Вот бы люди чаще относились к истории искусства музвидео с таким же трепетом!

Похожий на младшего брата Финна Вольфхарда парень приходит домой в роскошный модернистский дом, где встречает свою похожую на младшую сестру Беллы Торн сварливую жену. Та обливает его вином и выкидывает ноутбук в бассейн, после чего герой молча уезжает и умирает, пока героиня исступленно танцует.

К экранизации поп-панк-хита «three wheels and it still drives!» от glaive — восходящей звезды, страшно сказать, 2005 года рождения — режиссер Рамез Силайн подошел с кинематографической сдержанностью и вкусом, достойными Дугласа Сирка и Антониони. Камера подмечает язык тел (диалоги заглушает музыка) на длинных общих планах; монтаж подчиняется не, упаси господь, ритму песни, а исключительно фотогении образов. Самые, к слову, фотогеничные моменты — страдальческий взгляд парня из‑под челки и ответная едва заметная игривая ухмылка девушки. С огромным удовольствием посмотрели бы полнометражную мелодраму Рамеза Силайна — правда, нет гарантии, что хронометраж поможет ей засесть в нашем сердце так же глубоко.

И все-таки лучшие клипы дарят глазу такое концентрированное визуальное пиршество, которое на большой дистанции недостижимо. «Sunset» Кэролайн Полачек — это отпуск в жаркой Испании, который пьянит и дурманит. В расплавленный коллаж складываются самые заветные и желанные образы — пляжные танцы, влюбленные улыбки, песочные статуи, бесцельные прогулки, кошки, улитки, закаты и татуировки. Это настолько же ослепительно бесстыдное наслаждение, насколько оглушительно бесстыдны вокальные гармонии певицы Полачек в кульминации песни. Говорят, что она нынче исполняет гиперпоп — с этим можно поспорить, ведь звучит «Sunset» просто как фламенко, пускай и самый цепляющий в мире. А вот клип этот — чистое гиперкино. Факт.

Вернейший способ перехватить дыхание зрителя и увлажнить его глаза — подобрать эффектный контраст между клипом и песней. Скажем, медленную балладу о ностальгии по прошлой любви сопроводить пулеметной нарезкой из жизни хулиганов и отморозков с травмами, взрывами, гонками, битым стеклом, кровью, блевотиной и мочой.

Как ни удивительно, шокирующий клип «Glimpse of Us» не коллекция найденных в интернете кадров, а изощренная постановка. Продюсер Эндрю Руз ранее сотрудничал с ютьюберами-провокаторами Million Dollar Extreme, да и сам певец Joji начинал как шок-комик Filthy Frank, поэтому эстетика «Чудаков» на адских максималках для обоих художников — закономерная кульминация творческих поисков. Почему кульминация? А разве можно назвать кадры с кроликами на грязном матрасе трэп-хаты, олененком Бэмби между джойстиками и пивными банками, чтением статьи о современной маскулинности накануне сожжения автомобиля в лесу чем‑то иным, кроме большого изобразительного искусства нашего времени? В этих лицах, закрытых пикселями, масками и тату, — определенно вся печаль и отчаяние мира.