Егор Летов — лидер группы «Гражданская оборона», музыкант и поэт, один из символов российской культуры последних 50 лет. В рамках подкаста «Он увидел солнце» музыкальный журналист Александр Горбачев рассказывает историю жизни Летова, показывает, как его песни меняли окружавшую артиста реальность, а также пытается честно ответить на вопрос, как слова и песни Летова звучат в России 2023 года.
«Чтобы рассказать историю Летова максимально достоверно, я прочитал, послушал и просмотрел практически все интервью, которые он успел дать за свою жизнь, а команда создателей подкаста поговорила с людьми, которые лично знали Летова, играли с ним, распространяли его музыку или просто много лет думали и писали о ней», — говорит Горбачев.
Мы выписали семь историй из первых двух выпусков подкаста, которые уже доступны онлайн.
Впервые играл на сцене с Курехиным
Просто милый факт о том, насколько все переплетено в истории русского рока. Впервые Егор Летов выступил на сцене в 1983 году — вместе с проектом Сергея Курехина «Поп-механика».
19-летний Летов пришел в общежитие МИФИ вместе со старшим братом Сергеем, который уже давно жил в Москве, играл на саксофоне и был активным участником музыкального мира столицы.
«Сережа Летов действительно привел своего брата, совсем еще юного. И Курехин у него спросил: „А Ramones знаешь?“ Летов говорит: „Знаю“. — „Ну вот, играй бас, как Ramones: ре-фа, ре-фа, ре-фа“. Это был небольшой концерт, довольно сумбурный», — вспоминает Александр Кушнир, музыкальный журналист и один из главных летописцев русского рока.
«Защищая свое детство»
«Почему я этим занимаюсь? Потому что я защищаю свое детство. А детство было очень хорошее и очень правильное. Это была реальность такого свойства, что можно было… Вот, допустим, если тебе будет плохо, если кто‑нибудь на тебя нападет, что‑нибудь с тобой случится, можно было позвонить в любую дверь и сказать: „Помогите!“ — и помогут» — так Егор Летов отвечал, почему он делает музыку.
В подкасте Горбачев говорит: «Мне вообще кажется, что одна из важных энергий, которые питают музыку Егора Летова, — это не столько тоска по детству (ностальгия — это не из его словаря), сколько ярость по поводу того, что оно закончилось. Такая метафизическая обида на греховность мира: характерно, что в одной из лучших летовских песен о любви герои убегают без оглядки босиком „туда, где никто пока еще не помер“ — то есть именно что в детство.
Это что‑то почти из Жан-Жака Руссо, вулканическое недоумение из‑за того, что мы узнали, что были невинны, только когда потеряли эту невинность. В Евангелии от Матфея сказано: „Если вы не изменитесь и не станете такими, как маленькие дети, вы никогда не войдете в Небесное Царство“ — но в том и загвоздка, что стать как маленький ребенок невозможно».
В детстве пережил клиническую смерть
К 12 годам Летов несколько раз пережил клиническую смерть. По рассказам его брата Сергея, Егор был «даже не болезненным ребенком, а чудом выжившим». Впоследствии это отразится и в творчестве: «Лишь когда человече мрет, лишь тогда он не врет», — пел Летов в треке «Иваново детство».
Как за музыкальный кругозор Летова его старший брат заплатил отчислением из школы
Александр Кушнир: «Мне кажется, что вообще у Егора все это началось благодаря Академгородку, куда в 13–14 лет загребли Сережу Летова как очень талантливого математика и физика. Школа в Академгородке — это как сибирская Сорбонна. Они брали всех победителей олимпиад с Урала, Сибири, Дальнего Востока. А школьники, будучи нормальными детьми, ни фига не учились, а менялись катушками, кассетами, иногда — пластинками с западным роком, английским, иногда американским».
«Меня исключили из школы (№ 165 новосибирского Академгородка) за распространение буржуазной музыки. Имелись в виду Led Zeppelin, Beatles, Shocking Blue, группа The Who — в общем, все то, что в 70-е начал слушать мой брат. И на него, конечно, определенное влияние это оказало: то, что за эту музыку людей могут в десятом классе исключать из школы, то, что у нее есть слушатели, то, что все это существует преимущественно подпольно», — рассказывал Сергей Летов.
Уже в нулевых он был постоянным клиентом музыкального магазина «Трансильвания». У продавцов всегда улучшалось настроение, когда они видели Летова: понимали, что он проведет у них несколько часов и уйдет с десятком пластинок, на которые до этого никто и не смотрел.
Все, кто был знаком с Егором Летовым, вспоминают, как неудержимо и яростно он читал, смотрел и слушал. Расхождение во мнениях по поводу писателя или режиссера могло стать поводом для разрыва личных отношений. И наоборот: совпадение в культурных интересах помогало распознавать своих. Но главное здесь даже не это. К какому‑то моменту Егор Летов впитал в себя столько чужого искусства, что ему ничего не оставалось, как начать делать свое.
Летов учился у Михаила Жукова из группы «Звуки Му»
Первым учителем Егора Летова — и, кажется, последним профессионалом, у которого он учился, — был Михаил Жуков, который позже стал первым барабанщиком группы «Звуки Му».
«Он занимался с моим братом перкуссией, и перкуссией в основном самодельной — то есть это были из производственных отходов или полуфабрикатов какие‑то пластиковые коробочки. Штуковины, на которых мой брат учился играть на ударных инструментах. И мы даже образовали вместе с ним, Жуковым и его братом такой семейный ансамбль — „Оркестр нелегкой музыки“, в котором Жуков и мой брат играли на ударных инструментах, а брат Жукова и я — на саксофонах», — рассказывал Сергей Летов.
Как Летовым впервые заинтересовались в КГБ — и как это привело к психбольнице
В 1985 году в Омске местные агенты госбезопасности активно работали с новыми подозреваемыми. Это любительская рок-группа «Гражданская оборона» — Егор Летов, которому недавно исполнился 21 год, и его друзья. Их почти ежедневно таскали на допросы в КГБ: вменяли хранение запрещенной литературы, исполнение неправильных песен и прочие попытки раскачать лодку.
Некоторые друзья Летова не выдержали и подписали показания, которые от них требовали. Сам он в конце концов решил, что лучше будет умереть. Сочинил записку, в которой так и писал: «Кончаю с собой под давлением майора Мешкова Владимира Васильевича».
Рассказывает Наталья Чумакова, басистка «Гражданской обороны», вдова Егора Летова, режиссерка документального фильма «Здорово и вечно»: «Тут Егор не сломался, а дошел до точки и решил реально покончить с собой. Написал записку и кому‑то сказал об этом по телефону. А поскольку его слушали, то они поняли, что надо срочно что‑то делать, потому что он как бы собирается от них улизнуть вот таким хитрым образом».
«На следующий день меня забрали: прямо утром на машине забрали, затолкали в „Волгу“ и увезли. Сказали, что типа ничего у тебя не выйдет, мол, все эти твои „героические“ дела ни к чему не ведут и никого из нас (участников группы) не посадят, дела не прекратят. Но раз ты такой герой, то ладно, дело пока прекращаем на неопределенный срок. Вот. И отпустили меня. Я приехал домой, и буквально через пять минут меня забрали в психушку», — вспоминал уже сам Летов.
Три месяца в клинике
«Там меня накачивали сверхдозами. Меня накачали неулептилом, и я около четырех часов слепой был, в белой тьме такой. В тот момент понял, что существует блок, который ты можешь ставить, — и ничего не страшно. После этого начал писать активно, сочинять другие песни», — вспоминал Летов.
Слушать подкаст «Он увидел солнце». Уже доступны два эпизода подкаста. Всего запланировано восемь, они будут еженедельно выходить по воскресеньям.