Saluki: «Странно, когда ребенка растят ютуб и какие‑то рэперы типа меня»

В прошлом году Saluki выпустил альбом «Wild Ea$t», после которого моментально превратился из перспективного набирающего обороты артиста в большую звезду. 2024 год Saluki посвятил тому, чтобы сперва расширить свои музыкальные границы, а потом закрепить успех «Wild Ea$t». За первое отвечал экспериментальный альбом «Beach Rock Hotel», где рэп вдруг сменил серф-рок. За второе — ноябрьский релиз «Bolshie Kurtki», по словам самого артиста, «самый рэперский» в его карьере.

Наш разговор — о том, как Saluki принял сдержанную реакцию профильных медиа на «Куртки» (с этим тейком он не согласен), почему он и не планировал зарабатывать на «Beach Rock Hotel», что думает про обвинения в байте на «Куртках» и как на него влияет чувство отцовства.

— Cеня, давай начнем вот с чего…

— ***** [Зачем я вообще] я альбом написал? (Смеется.)

— Про это позже. Ты аудиофил?

— Не могу сказать, что отвечаю всем стандартам аудиофила. У меня просто задротская команда, где по звуку не дожимаю я, дожимают уже они.

— Я просто не сталкивался раньше с тем, чтобы альбом скидывали послушать в формате FLAC. Вы и сами стараетесь в лучшем качестве все отслушивать?

— На самом деле наоборот. Понятно, что на хорошем оборудовании мы все сводим. Но последнее время досводили чуть ли не в машине специально, чтобы понимать этот порог вхождения. На «Beach Rock Hotel» много эффектов, мне было важно, чтобы они не убивали слова и человек мог нормально услышать альбом в разных условиях. Чтобы и бас сохранился, и слушабельно было.

— В 2024 году ты считаешь себя рэпером?

— Я не знаю, пусть люди решают. Я такими вопросами не задаюсь.

— Как тебе реакция на «Kurtki»?

— Очень большие цифры, все отлично идет, чему я рад. Выступали в Казани в день выхода альбома — люди уже кричали новые песни наизусть. Проехали три города — везде одинаковая ситуация. По людям как раз и вижу, что все работает даже лучше, чем на «Wild Ea$t». Потому что тогда народ не так быстро включался [в треки с нового альбома], хотя он вышел какое‑то время назад. А тут — первый день, и уже все всё знают.

— Научился растягивать и беречь себя в турах?

— Ну вот к третьему концерту в Нижнем у меня уже не было голоса. Но у меня суперкоманда, так что меня чуть-чуть подлечили, и все хорошо прошло. Я сильно прокачался на фоне своих первых концертов, а тут чуть переэмоционализировал. В целом успел выступить и с температурой 38, и без голоса, и такой, и сякой — но всем всегда нравится, так что слава богу.

— Со стороны кажется, что «Куртки» на фоне «Wild Ea$t» приняли намного прохладнее.

— Не могу согласиться. «Восток» тоже тяжело принимали. У меня так со всеми релизами. После «Властелина калек» писали: «Почему не „Улицы, дома“?» После «Wild Ea$t»: «А почему не „Властелин калек“, где „Стыд или слава“?» А потом волна проходит — и у людей другие впечатления остаются. Думаю, это вопрос времени просто.

— Не было ощущения, что тебя после «Wild Ea$t» посадили на такой рэп-трон, с которого намного удобнее артиста скидывать?

— Я такого не вижу. Тут важно понимать, что это сейчас «Wild Ea$t» может оставлять такое впечатление. Но даже если так смотреть, мы о чем говорим: какие‑то топы, рейтинги? Ощущение телеграм-каналов? Мне кажется, у нас нет какой‑то единой премии, чтобы ее дали — и все такие: «Окей, это альбом года». Я не хочу принижать «Wild Ea$t», люблю этот альбом. Просто у нас в индустрии нет какого‑то однозначного мнения. Одно мнение тянет второе, оно — третье, и так далее. Нет своей премии «Грэмми». Хотя и с ней спорят, как было у Кендрика с МаклеморомВ 2014 году релиз Маклемора и Райана Льюиса «The Heist» получил «Грэмми» за лучший рэп-альбом, среди номинантов тогда был Кендрик Ламар со своим альбомом «Good Kid, M.A.A.D City». После церемонии Маклемор опубликовал сообщение, в котором извинялся перед Кендриком и говорил, что того обокрали., например.

— На что опираться тогда, цифры прослушиваний?

— Это тоже такое. В прошлом году, кажется, были и более прослушиваемые релизы. И что?

— Как ты тогда определяешь для себя успешность релиза?

— Что про него думаю я и моя команда. И как — уже чуть позже — на него будет реагировать моя аудитория.

— У меня есть личная Римская империя: это Найк Борзов на песне «Москвичка». Где он там спрятался и как там оказался?

— Мы случайно познакомились. Он выступал на вечеринке у Славы Киладзе, мы приятно там пообщались. Подумал, что надо ему написать, потому что я его фанат и знал, что он сейчас в активной творческой фазе. В итоге мы встретились, классно посидели и много говорили. Ему понравился «Wild Ea$t», захотел там поприсутствовать. Мы выбрали именно «Москвичку». Может, на сведении его чуть не вытащили, но в пачке Найк отлично звучит. Если кто не знает, он там на припеве.

— Летом вышел альбом «Beach Rock Hotel». Не кажется, что его немного недолюбили на фоне шума вокруг «Курток»?

— Нет, потому что к нему изначально было другое отношение, там нет коммерческой идеи. Я понимал, что этот релиз не про широкую аудиторию и писал его для себя, ограничившись малым количеством инструментов. На том же «Wild Ea$t» я мог позволить себе все, что угодно. А здесь подумал: что, если взять только гитару, барабан, голос и синтезатор? Как он зайдет, куда, будут его обсуждать или нет — этого в голове не было.

До «Wild Ea$t» я три года ничего не выпускал, а после почувствовал в себе энергию. Получилось написать песни так, как я их вижу в голове. Много времени провел, слушая поп-музыку и какой‑то серф. На «Beach Rock Hotel» легко разобрать песни по структуре. Вот предприпев, вот интро, потом куплет — и так далее. Старался придерживаться определенной структуры.

— На альбоме есть строчка: «Мне нужна девчонка, которая умеет стирать». Это что означает?

— Я не буду отвечать на этот вопрос.

— Еще один большой релиз — фильм «Beach Rock Hotel». Как он сложился?

— У меня всегда есть понимание того, чем проект начинается, а чем заканчивается. Так было и с «Wild Ea$t», и с «Kurtki», и с «Beach Rock Hotel». Когда Лика принесла сценарий, для меня все отлично срослось. На реализацию от сценария до выпуска ушло где‑то полгода.

Все получается, когда есть общий порыв и всем причастным людям нравится идея. Тогда идея начинает работать. Конечно, это сложно, занимает много денег и времени, но все посвящены делу.

— Много денег на фильм — это сколько?

— Не могу сказать.

— Больше 10 миллионов рублей?

— Поменьше.

— А для чего такие проекты нужны? Он же вряд ли окупается.

— Это стопроцентно для людей. У меня была возможность заработать с этого, но я для себя решил, что просто хочу донести до людей этот проект самым простым способом.

— Сценарий писала ЛикаЖена Saluki., в фильме снимался МодестСын Лики.. Насколько легко работать с самыми близкими людьми?

— Мне очень легко с семьей. Мод часто снимался до этого, Лика тянет его в разные штуки периодически, так что он уже понимал, что происходит на площадке, все было понятно, он знает, как себя вести там.

— «Восток» писался с подходом «попробовать все, что угодно». А к «Курткам» как подходил?

— Это эксперимент над собой, большая коллективная работа, в рамках которой у нас было много кэмпов. Такое большое общее мышление. Это мой самый рэп-альбом по настроению и звуку. Решил ограничить себя и посмотреть, что я могу сделать в самом актуальном звуке, совмещая российскую и американскую эстетики. На «Куртках» хотелось засунуть в альбом ощущение жесткой маскулинности.

— Как ты складываешь пазл, кого на какой трек звать?

— В этом случае все от общения идет. Я писал альбом со своей командой, а параллельно звал туда ребят, с которыми хорошо общаюсь. С Aarne почти каждый день переписываемся, со многими другими. Так сложилась прикольная для меня структура, которая смэтчилась с идеей сделать то, чего у меня не было до этого. Но мы все равно многое не успели — вроде трека с «ТГК». Heronwater звал к себе на альбом, тоже не успел. Я вообще много гостевых куплетов в этом году упустил.

— В чем разница между оммажем и байтом?

— Думаю, в ощущениях и том, что ты привносишь в песню. Если новое и даешь свой контекст — это абсолютно окей. Но границы очень размыты.

— Когда я слышу отклики Дона Толивера на альбоме — для меня это звучит как классный оммаж. А песня «Boy$ 2» вызывает странные эмоции. С одной стороны, это красивая песня с лучшим партом Федука за год. С другой — это настолько похоже на «Wolves» Канье, что невозможно отделаться от этого.

— Я очень люблю и Канье, и Толивера. Это как разные краски. Где‑то звучат Crystal Castles, где‑то еще кто‑то. И я смешиваю эти цвета в одну историю. Я очень рад, что получилась песня «Boy$ 2». Рад, что на альбоме есть «Motor Club». Все треки, где есть заимствования или стилистические идеи, — я просто искренне люблю всех этих артистов.

— У Васи Конада был красивый пост про то, что большие куртки — это что‑то понятное любому пацану. А ты что в это название вкладываешь?

— Изначально это был прикол в телеге. В прошлогоднем туре начал писать треки, думал о концепции рэп-альбома, там проскальзывали строчки про большие куртки. Мы сперва просто ржали — а получилась вот такая история. Для меня это универсальная униформа, которая еще и смешно работает визуально.

Это еще и про прожитый опыт на музыкальном пути, смешно же — у меня есть альбомы, где рядом стоят Найк Борзов и Bushido Zho.

А еще «Большие куртки» — это про то, как быть мужчиной, но не забывать про мальчика внутри. У меня самого появился сын, куча другой новой ответственности. Я как‑то обернулся и уже начал видеть в себе отца. И не успел понять, как это случилось.

— Красиво мэтчится с тем, что вы в рамках промо с «Яндекс Музыкой» буквально раздавали эти куртки в Москве.

— Да, все оттуда и идет. У меня еще много историй, где люди смогут увидеть это дальше. Мы начали собирать коллаб за пару месяцев до старта альбома. Команде «Яндекс Музыки» понравился материал, они глубоко в него погрузились, попросили дополнительные вводные и предложили пул идей, из которых мы выбрали несколько. Очень благодарен «Яндекс Музыке» за аккуратное и чуткое отношение к такой сложной задаче. Моя команда тоже плотно участвовала в процессе.

Думаю, людям важно и приятно видеть офлайн-продукт: классно, когда ты можешь прийти, потрогать и забрать его с собой. Мы так же относимся к мерчу: если человеку приятно взаимодействовать с объектом, когда это не просто рекламная акция, а продолжение твоей идеи — это увеличивает ценность итогового продукта. Мир альбома становится шире, значит, человеку легче глубже в него погрузиться.

— Наткнулся на видео, где человек рассказывает про сюжетную концепцию «Wild Ea$t», сам я про нее никогда не думал. Там есть какая‑то общая идея?

— Да. И в «Beach Rock Hotel» есть, и на «Куртках».

— Еще одна теория: все твои альбомы — про конкретное время года.

— Тут мимо. Скорее, сторон света. «Wild Ea$t» — понятно что, «Beach Rock Hotel» — это юг, а куртки мы надеваем где?

— Запад — это «Властелин калек»?

— А запад еще не написан.

— Насколько для музыки важна твоя команда?

— Команда настраивается. Начиная с «Wild Ea$t», у меня сложился менеджмент. Какие‑то люди ушли, поменялись мои frequent collaborators и тому подобное. Своего менеджера Сашу я знаю с 10-го класса, мы за одной партой сидели. Лика во многом занималась арт-дирекшеном.

Частью дел начал заниматься мой отец: сейчас активно делаем винил, он помогает по финансовым вопросам. Самые важные дела оставляю для самых близких. У меня никогда не было широкого круга знакомых, очень избирательно к нему отношусь.

— Где альбом с Boulevard Depo?

— Я не знаю. Он в работе, мы пока чуть остановились, потому что я занялся своими релизами, Тема — своими. Вот сейчас пройдет этот **** [шок], мы точно вернемся к разговору. А то два альбома за год — это ****** [кошмар].

— Ты сказал про отца. А я правильно понимаю, что он уже с винилом был связан и до этого?

— Да, он какое‑то время успешно занимался розничной торговлей пластинок в музыкальной индустрии.

— Это вас сблизило?

— Скорее, произошла отладка отношений. У нас нет никаких вопросов по субординации. Он остается моим отцом во всех вопросах. Но и он ко мне прислушивается, если мы обсуждаем рабочие дела. У меня очень хороший отец.

— Ты упоминал, что стал чувствовать себя отцом. Это про Модеста или музыку?

— Это что‑то общее скорее. С Модестом мне более-менее понятно, когда это случилось — практически сразу, потому что чувствовать себя ты можешь как угодно, но обязанности свои выполнять надо, чтобы все было нормально. Если выбираешь женщину — выбираешь и ее ребенка. Я, скорее, начал видеть в себе собственного отца. Это интересная эмоция.

— За что отец тебя отчитывал последний раз?

— Наверное, когда я что‑то неправильно сделал.

— А ты Модеста?

— А не знаю. Вот он писал недавно: «Привет, пап». И я понял, что соскучился, понял, что меня не хватает. Давай зайдем в сообщения — вот он звонил мне 20 раз, пока я был на работе. Но потом прислал много сердечек и сказал, что все нормально.

— Модест слушает твою музыку?

— Да, периодически бывает. Но есть сильное разделение — я-отец и я-музыкант.

— А вы не ограждаете его от таких вещей в инфополе?

— Где‑то такое есть, у него вот детский ютуб стоит. Но он же все равно когда‑то что‑то увидит. Важно с ним разговаривать и не оставлять одного с потоком новой информации. Странно, когда ребенка растят ютуб и какие‑то рэперы типа меня.