Как The White Stripes приехали в Калининград после «Гластонбери» — вспоминают организаторы

В истории Калининграда было немало знаменательных привозов, несколько из которых зафиксировано и в этой книге. Однако ни до, ни после город не посещали настолько большие группы в настолько яркие моменты своего существования. The White Stripes приехали в Калининград спустя неделю после триумфального хедлайнерского сета на британском фестивале «Гластонбери», где за их выступлением наблюдали около 100 тыс. человек. Дуэт, исполняющий гаражный блюз-рок, вовсю пожинал плоды мейнстримового успеха. Их умопомрачительные клипы крутились в горячей ротации MTV, а альбом 2003 года «Elephant» прогремел в чартах по обе стороны Атлантики, удостоился двух премий «Грэмми» и номинации «Лучший альбом». Последовавший за ним, вышедший буквально за пару недель до концерта, диск «Get Behind Me Satan» наводил шороху в мировой музыкальной прессе.

В то время большой популярностью пользовался ресурс Gigwise.com, постоянно обновлявший чарт наиболее востребованных гастролирующих составов на планете. Летом 2005 года The White Stripes соперничали в нем за первое место с U2, игравшими стадионные концерты с программой «Vertigo». Поэтому, когда по Калининграду пронеслась новость о том, что группа выступит на «Вагонке» в рамках восточноевропейского тура, это попросту не укладывалось в голове.

 — Когда я увидел анонс, то ***** [офигел]. Пребывал в шоке, — вспоминает Алексей Алекс Строкс Алейников, в 2005 году бывший посетителем «Вагонки», но ставший впоследствии ее промоутером. — В то время мы уже начинали регулярно ездить на фестиваль Heineken Open’er в польской Гдыне. Я смотрю: они хедлайнеры фестиваля и играют у нас — что вообще происходит? В том году на фест я не поехал, но многие мои знакомые сходили на них дважды — у нас на «Вагонке» и в Польше.

В день выступления The White Stripes город отмечал 750-летие Кенигсберга-Калининграда. На празднование привезли Томаса Андерса из Modern Talking и немецкую группу Fool’s Garden.

 — Ощущения нереальные: в Калининграде можно было бесплатно послушать на площади Fool’s Garden, а затем отправиться на «Вагонку» на The White Stripes, — рассказывает Строкс. — Концерт крутой, но было продано что‑то около 500 билетов на тысячный зал. Тогда я еще не работал промоутером, но уже было обидно.

«Честно скажу, для меня этот концерт — не самое приятное воспоминание. Но мы не воспринимали этот концерт как попытку заработать денег. Мы учились, и очень многие вещи я тогда зазубрил на ******* [промахах].

Наверное, в жизни у меня не было круче проекта. Годом ранее я привозил в „Сити-парк“ Энди ФлетчераЭндрю Флетчер — участник Depeche Mode, приезжал в Калининград с диджей-сетом. Скончался в 2022 году., и он прошел сладко и гладко: я заработал, мне дали денег спонсоры, зал продался максимально. А The White Stripes для меня был мощнейшим ударом по печени, по деньгам, по всему. Я понимал, что денег ***** [нисколько] не заработаю. Какие-то деньги мне дал пивной бренд *****. В мэрии города сразу же послали.

„Флэт-рейт“ группы без всяких сложных процентовок при заезде в полудикие страны составлял на тот момент около $100 000. Мы договорились на порядок дешевле, точную сумму называть не буду. Плюс удалось вписать их транзитом: The White Stripes открывали европейский тур выступлением на фестивале Glastonbury, затем играли в Москве и Питере, потом были Рига и Таллин. Затем по плану было выступление у нас, оттуда в Прагу и после этого на фестиваль Open’er в Гдыне.

Помню, что, когда группа и все остальные прошли границу и подъехали к „Вагонке“, меня дернули, и я вышел на улицу. Там стоял найтлайнер Найтлайнер, также известный как Sleeper Bus, — специально приспособленный автобус со спальными местами для пассажиров. , водитель автобуса держал в руках евросокет Евросокет — тип штепсельной вилки для подключения к источнику питания. и спросил, куда можно воткнуться. Я поинтересовался, сколько требуется электричества. Он давай считать: сателлит, холодильник, телевизор… киловатт десять! А для меня это все равно что атомный реактор запускать. Тогда на „Вагонке“ были проблемы с электрикой: проводка была чуть ли не [довоенная] немецкая, она постоянно горела, щиты меняли. В итоге подключали этот „найтлайнер“ в течение получаса: через подвал, на соплях и изоленте. И так в тот день было со всем: с барьерами, которые у нас отсутствовали в зале и на входе, с охраной и так далее.

Когда роудиРоуди — члены команды артиста, технический и вспомогательный персонал, путешествующий вместе с ним в гастрольном туре и выполняющий обязанности по обеспечению подготовки и проведения живого выступления. The White Stripes приехали на „Вагонку“, то обнаружили, что за сценой валяются ящики, кейсы, всякая ***** [фигня]. Они такие: „Даем вам час, чтобы сцена была пустая и чистая“. И наши чуваки с проклятиями начали все это выгребать. Один мониторный пульт Midas, которых в Москве, наверное, в то время было две штуки, поставили сбоку, другой на Front of HouseFront of House (FOH) — зона концертной площадки, где располагаются звукорежиссер и оборудование для управления и микширования звука для аудитории. . У них был пятитонный праворульный грузовик, который прямо из Англии через Скандинавию проехал до Питера и далее колесил вокруг Европы. PAPublic Address (PA) — система громкой связи: порталы (колонки), усилители, микрофоны и сопутствующее оборудование. висело наше, а все пульты, мониторы, комбы, барабаны, гитары — все было фирменное, привезенное с собой. ******* [Мучились] с чеком очень долго, тщательно занимались аудиоаналайзингом. Чек шел часа три-четыре вместо стандартных часа сорок.

В то время у нас не было этики общения по телефонам, как сейчас, и, когда я доставал трубку, меня постоянно отгоняли от менеджмента. Объясняли, что нельзя громко говорить по телефону в компании работающих людей.

Билетов продали крайне мало, но зал кое-как набили: раздали по кентам, куча народу просто так прошли — я уже забил, честно говоря. У пульта встали наши аксакалы, уважаемые пожилые патлатые рокеры на коже и джинсе, старые калининградские хиппаны. Я тоже стоял у пульта, ведь, как известно, именно там нужно слушать звук. Первой песней была, как сейчас помню, „Dead Leaves and the Dirty Ground“. Когда Мег Уайт ударила по „крэшу“ и в зале воцарилась тишина, то один из зрителей повернулся к другому и произнес: „Ну все понятно, фанера“. Звук был идеальный, как с пласта».

«Незадолго до тура по Восточной Европе The White Stripes были на пике: они только что получили несколько „Грэмми“Помимо награды за альбом „Elephant“, на церемонии „Грэмми“ 2004 года сингл The White Stripes „Seven Nation Army“ удостоился премии за лучшую рок-композицию.. Более крутой альтернативной группы в этот момент в мире не было. Они играли концерт в Риге, его делал Гинтс Путнинс, плотно работавший с Вадиком [Александровым]. Это очень хороший наш товарищ, помогал со многими привозами. Он вел переговоры по деньгам, и тот гонорар, который заплатили группе в Калининграде, не шел ни в какое сравнение с деньгами, которые им платили за обычные выступления. После Риги они на гастрольном автобусе должны были приехать в Прагу. Калининград просто стоял на пути. Тогда возникла идея предложить им сыграть у нас.

Насколько я слышал, возможностью сыграть в Калининграде заинтересовался лично Джек [Уайт]. Как я понимаю, его что‑то зацепило, и он сказал, что им было бы интересно, при этом вроде как осознавая, что привычный гонорар мы не осилим. Они спросили, сколько мы можем заплатить. Вроде бы речь шла про что‑то около $16 000. Сумма, с одной стороны, огромная, с другой — для концерта лучшей на тот момент альтернативной группы в мире мизерная. Они согласились не из‑за денег.

Встречали их на границе в семь утра, они ехали из Риги и, естественно уставшие, спали в турбасе. А нужно проходить паспортный контроль. В автобус зашла женщина-пограничник. Я ей объясняю: так и так, мировые звезды, сегодня у нас играют. Вот паспорта, не будите их, пожалуйста, пусть поспят, а она ни в какую. Что делать, бужу. Она посмотрела на Мег [Уайт], все нормально.

Сквозь смех пришлось объяснять, как артисты на паспорта фотографируются.

Вадик вел переговоры с таможней, чтобы не растаможивали всю аппаратуру. У них была целая фура аппарата, они приехали полностью со всем своим. Исполнителям, которые заявляют, что им необходимо три часа на то, чтобы выставиться на сцене, я рассказываю, как видел самую великую группу в мире, у которой от открытия борта фургона до момента подключения всей аппаратуры на сцене прошло сорок минут. Я клянусь! И с такой же скоростью после концерта они это сложили обратно. Каждое движение команды было выверено и отточено.

У The White Stripes был очень сложный райдер, многих позиций из которого попросту не было в Калининграде. В нем было указано какое-то необычное печенье, за которым собирались ехать чуть ли не в Польшу. В итоге я отправился в Cash & CarryОптовый супермаркет, распологавшийся на выезде из города, на Московском проспекте. и купил целую коробку какого-то калининградского печенья, которое предназначалось для продажи на развес. В райдере также был бумбокс и один вегетарианский завтрак. Мы понимали, что это что-то без мяса, но, что именно, было тогда загадкой. Привезли группу на завтрак в ресторан „12 стульев“ и решили предложить Джеку блины. Объяснили, что это russian pancake. Я понимал, что мы ходим по краю, ведь в состав блинов входят яйца, так что завтрак выходит не совсем вегетарианский. Блины принесли, он осторожно попробовал — и ему страшно понравилось! Он их тут же смел и попросил добавки.

После завтрака мы отправились на площадку. Вокруг „Вагонки“ бегали местные детишки. Менеджер группы вышел из автобуса и начал им раздавать всякие сувениры: значки The White Stripes, очки, наклейки. Дети вообще не врубались.

Команда не собиралась ночевать, а после концерта должна была сразу отправиться выступать далее. Вообще, надо сказать, что с гостиницами тогда было не очень. Мы договорились, что отвезем их помыться и переодеться к ЛевеАндрей Левченко (Лева) — директор «Вагонки». домой, на улицу Офицерскую. Джек не поехал, сказал, что останется в гримерке и будет заниматься своими делами.

Концерт пришелся на празднование 750-летия города. Нам приходилось получать пропуска, чтобы заезжать в перекрытые части Калининграда. Выданными пропусками мы решили воспользоваться и предложили Мег и остальным прокатиться по городу, показать его из окна автомобиля. Проезжаем Кафедральный собор: „Вот здесь находится могила великого немецкого философа Канта“. Они давай ржать над именем. Ну ладно. Проезжаем по проспекту Мира, мимо „Девятки“Памятный знак „Землякам-космонавтам“ работы скульптора Бориса Едунова из бронзы, гранита и бетона установлен в 1980 году. На гранитном постаменте возвышается орбита, в центр которой помещена скульптура покорителя космоса. Орбита напоминает отзеркаленную цифру 9. , они спрашивают: „А это что такое?“ Говорю, что памятник Леонову. Они сразу подорвались: „Leonov, an astronaut!“ О, круто! Я тогда задумался над разницей культур у русских и американцев. Все наши музыканты из кожи вон рвались к Канту. Шнуров в 2000 году первым делом отправился „к Кантушке на могилу выпить с ним вискаря“.

Там же я познакомился со Стивеном, их охранником. Я сам здоровый чувак, но по сравнению с ним кажусь карликом. Стивен работал с Дэвидом Боуи, Blur, Oasis, дружит с братьями Галлахер. Я ему говорю: „Стив, ты же ‚чиф‘, тебе нужно sit in a chair and smoke a cigar!“ А он мне ответил: „Конечно, у меня есть агентство, и оно неплохо работает, но столько, сколько я, не стоит никто“. Тогда на „Вагонке“ с его подачи произошла революция в сфере безопасности. Помнится, Стив зашел в клуб и с порога объявил: „Когда я приезжаю в город, местная охрана подчиняется мне!“ Он походил везде с блокнотиком, все записал и говорит: „Надо сделать вот так“. Стало нельзя проходить с бутылками и стаканами в зал. Мы возражали: „У нас никогда нет с этим проблем, всегда все проходит хорошо“. А он: „Пойми, будет в зале 1000 человек, и из них 999 — хорошие люди. Но для того, чтобы испортить праздник всем, достаточно всего одного мудака“.

Я отправил команду мыться к Леве, а сам поехал на „Вагонку“, которая в тот момент была полностью закрыта. У меня имелись от нее ключи. Джек, напомню, сидел в гримерке. Я подошел к двери, слышу: в комнате кто-то говорит. Оказалось, что Джек слушает диск с записями пастора из Детройта — именно для этого и был нужен бумбокс, указанный в райдере. Пока группа в туре, пастор записывал проповеди на компакт, чтобы Уайт слушал их перед выступлениями. Еще у Джека была подключена гитара и разложена мини-студия. „У меня новая группа, — сообщил он. — Всего тебе рассказать не могу, скажу лишь, что играть будем не вдвоем, а вчетвером“. Он исполнил одну песню. В ответ я подарил ему свой сборник местной музыки „Номер один“. А через год свой дебютный альбом выпустила его новая группа The Racounteurs, чью песню он мне тогда сыграл. Джек произвел впечатление человека, который находится на своей планете. В хорошем смысле: без ******** [выпендрежа], без закидонов.

Концерт тогда отыграли — ****** [трындец]. До слез просто. Я смотрел из зала, разумеется, ведь за кулисами не прочувствуешь всей трушности. Никогда — ни до, ни после — я не слышал на „Вагонке“ звука лучше. Он был попросту гениальный. После этого всем людям, кто говорил, что „зал говно“ и „звук не тот“, я приводил в пример The White Stripes. Приехали чуваки, настроились, и никто про зал даже не заикнулся. У всех просто руки не из тех мест растут. Но у них было свое абсолютно все. Я стоял в центре площадки и понимал, что меня буквально накрывает, обволакивает саундом. Это и громко, и негромко одновременно, я все слышал, и все складывалось.

Этот концерт я могу сравнить разве что с тем, как в 1999 году впервые оказался на Моррисси. Испытал схожие чувства — когда тебя прям будоражит, а от звука по коже бегают мурашки. В случае с The White Stripes испытал ощущение того, что влюбляешься в людей именно из-за запредельного уровня. Всего два человека на сцене, а тебя просто разрывает. Как они это делали — черт его знает.

История с печеньками имела продолжение. Мег оказалась страшной сладкоежкой, которая после концерта начала меня расспрашивать, где я их взял, и просить, чтобы я купил ей еще один ящик. А на дворе ночь, и магазины закрыты. Очень хотела взять эти самые обычные развесные печеньки с собой в Прагу. Но, к сожалению, достать их в тот момент было неоткуда.

Джек и Мег — очень необычные люди, я никогда таких ранее не встречал. Харизма невероятная. Играют криво, но это тот случай, когда прям круто, так как надо.

Выступление, разумеется, не окупилось, ушло в минус. Было продано 600 билетов, и люди просто не врубились. Плюс ко всему было столько празднований, каждый день концерты в городе, Fool’s Garden на площади. Но мы не могли сделать его в другое время. Или тогда, или никогда».

«Звонит Вадик, говорит: „Мамайка, выручай, нужны мужики, надо разгрузить аппаратуру“. Приехала фура оборудования, надо было помочь грузить усилители. После того как все сделали, сидим у меня дома на веранде, в „Храме культуры“. Тут ко мне во двор забегает Лева. „Чуваки, вы что, ****** [с ума сошли]?! Мамай, ты тут сидишь, куришь, а у тебя возле калитки ходит Джек Уайт!“ ГлебГлеб Ильюша — лидер „ГитарStereo“, дизайнер, бывший диджей „Вагонки“ и друг клуба. выходит и видит: прямо мимо калитки реально прогуливается Уайт и болтает по телефону. Позвали его к нам, но он отказался.

Лева привез их на обед в ресторан „12 стульев“, а там была такая сложная кухня: баранина по-африкански, конина по-уругвайски. Джейк Уайт посмотрел на это все и говорит: „А есть что‑нибудь нормальное, McDonald’s, например?“ У нас в Калининграде в то время этой сети еще не было. Возле Центрального парка была палатка местного фастфуда „Смак“, кого‑то туда отправили. Гонец вернулся в „12 стульев“ с пакетами, набитыми бургерами и картошкой, и The White Stripes сидели в ресторане и давились всем этим, запивая колой».

Новости о книге «Вагонка. История легендарного клуба 1977–2025» и дополнительные материалы публикуются в телеграм-канале @clubvagonka.