Mnogoznaal: «Рэп — крутой социальный лифт для любого рода бездарности»

Максим Mnogoznaal — один из самых узнаваемых и скрытных рэперов на русскоязычной сцене. Он был участником объединения YungRussia, перевернувшего восприятие рэп-музыки в середине 2010-х. А параллельно с этим развивал сольную карьеру альбомами, обволакивающими слушателей атмосферой ледяной Сибири и смесью славянского фольклора с потусторонними сюжетами.

До этого года Mnogoznaal в течение трех лет не давал концертов, но вернулся на сцену на Пикнике Афиши х Сбер в Москве, а также выступит на фестивале в Санкт-Петербурге 9 августа.

Наш разговор — о том, что у Макса нет рэперских амбиций и его удивляет, когда современным артистам не хватает денег. Почему он не хочет делать фит с ATL (мы тоже расстроились) и больше не состоит в Dead DynastyТворческое объединение, где Макс много лет состоял вместе с Pharaoh и другими артистами., а рэп считает социальным лифтом для людей без таланта.

По ходу беседы мы несколько раз говорим о пирожном — это не сложная метафора, а вполне конкретный десерт из ресторана отеля, где мы разговаривали. Оно стоило почти 600 рублей и оказалось главным разочарованием этого интервью.

— Ты не выступал три года. Какие впечатления от Пикника?

— Мне понравилось: было приятно, ожидал гораздо худшего. После этого появилось желание чаще выступать, сейчас на август взяли еще один концерт. Хотя я не очень любил выступать раньше. Не буду врать: во многом мы согласились из‑за гонораров. Они сильно выросли, не думал, что сейчас такие суммы. Поэтому мы не могли отказать.

— В телеграм-канале ты рассказывал, что живешь на несколько городов — и это вдохновляет. Что за города и в чем вдохновение?

— КлинГород с населением 88 тысяч человек в 100 километрах от Москвы. и Москва — балансирую между тихой провинцией и мегаполисом. Удобно, что между ними небольшое расстояние, выбираю место, которое больше подходит под настроение.

— Где комфортнее себя ощущаешь?

— И там, и там. В Москве живу на «Спартаке» — максимально моя станция. А Клин мне нравится по настроению.

— Как ты там оказался?

— У нас там были знакомые из Печоры, которые помогли обжиться, это было еще в 2018-м. Да и на Москву у меня тогда не было денег. К тому же переход с Печоры на Москву был бы слишком резким. А в Клин — более плавный, это спокойная маленькая провинция. Я и в Зеленограде долго прожил, купил там квартиру в 2020 году. Получается, я постоянно либо на северо-западе Москвы, либо на северо-западе Подмосковья.

— Ты говоришь, что тебе комфортно в мегаполисе, хотя у тебя складывается образ человека, максимально далекого от столичной суеты и каких‑то рэперских приколов.

— Так и есть. Но у меня свой мегаполис — я ценю его за энергию и ощущение абсолютно развитой цивилизации, а если что‑то не нравится, всегда могу поехать в провинцию. Хотя после первого месяца в Москве думал, что долго не вывезу и надо уезжать. Но за что‑то зацепился и задержался. Плюс все мои друзья сегодня живут в Москве.

Пока я жил только в Подмосковье, это был скорее отшельнический образ жизни в плане социализации. А сейчас вышел ночью в магазин на районе в Москве — и оказалось, на кассе там работает друг юности.

— Кто сейчас твои друзья?

— Гоша VisnuМенеджер и бэк-МС Макса, а также видеограф и арт-директор лейбла «Ключи». В прошлом — участник YungRussia и Dead Dynasty. — мой самый лучший друг. И остальные люди вокруг связаны с музыкой. С людьми, с которыми я рос, мы стали либо реже общаться, либо потеряли связь, нас раскидало по России. Сейчас у меня скорее творческое окружение. Но это не певцы и не рэперы, а скорее режиссеры, битмейкеры и так далее.

— В рэперской среде тебе комфортно?

— Я никого и не знаю, если честно, помимо «Династии». И ПемпYoung Pimp, российский рэпер, много лет работавший в тандеме с Big Russian Boss. — хорошо к нему отношусь, регулярно общаемся по сей день.

— У тебя есть строчкиРечь про трек «Эти огни».: «Сейчас там не поверят, что я отвергал ************ [торговлю лицом] и сотни фитов». От чего отказывался?

— Я не буду отвечать, покажется, что я понтуюсь. В целом это моя странность: если мне не особо интересно, я не лезу.

Нет, если пирожные здесь есть каждый день, то, наверное, могут быть проблемы. У меня изначально аскетичный склад ума, мне всего с головой хватает. Содержу семью и свои дела — остальное мне не интересно.

— Когда сложился такой подход к жизни?

— Как только смог перевезти всех из Печоры, в 2018-м, после выхода «Гостиницы „Космос“». Уже не нужно было устраиваться на какие‑то работы и подписываться на неинтересные мне вещи. Думаю, я совершил много нелогичных поступков в плане отказов от разных предложений, но зато мне комфортно с самим собой.

— Успех как‑то на тебе сказался, по личным ощущениям?

— Нет. Но я иногда ворчу на самого себя. Вот Гоша вчера сказал, что я зажрался, потому что мне не понравился номер в отеле: там была странная картина с демонами…

Гоша Visnu: Там ангелы были.

— Но выглядели они как демоны. И я не захотел спать напротив этого, отдал тот номер Гоше. Вот в таком ключе рефлексирую о себе иногда. А в плане музыки на меня ничего не влияет. Только я не уверен, что так правильно. Пусть уже будет как будет, амбиций у меня нет и никогда и не было, мне без разницы.

— Какой‑то антирэперский подход.

— Я очень люблю рэп, но все стереотипы внутри него кажутся мне детскими, это абсолютная глупость. Вижу, что кому‑то приходится изображать какие‑то амбиции. Но от денег я не отказываюсь, если честно их зарабатываю. Просто нет такого, чтобы я за ними бежал. Всегда был таким: с детства ни к чему не стремился.

— У тебя была длинная пауза между альбомами. Почему?

— Музыка совсем не получалась. Я давил ее из себя — и мне не нравилось, что выходит.

Гоша Visnu: Ты еще тогда сказал, что не можешь писать, когда все спокойно.

— Это правда: когда все очень хорошо, пишется сложно. [События 2022 года] даровали много вдохновения: появился триггер, от которого можно отталкиваться для следующих песен. До этого было ощущение, что я уже рассказал все что мог, пластмассу выпускать не хотелось. Параллельно занимался своими делами: перевозил семью.

— Большая семья?

— Мама, бабушка и жена Даша. Это всегда долго и дорого. А теперь у нас еще и кошка есть.

— Боялся, что исписался в тот момент?

— Это к разговору про отсутствие амбиций: если исписался, значит исписался. Получилось новое написать — выпущу. Идея не говно — значит это не говно. Я вот так стараюсь размышлять.

— У тебя есть личный топ собственных альбомов?

— На первом месте остается «Гостиница „Космос“», это самое аутентичное из того, что я делал. Альбом писался в пяти шагах от гостиницы — это органика и аутентика, которые я хочу получать от своей музыки. Самый живой мой альбом. Следующим в списке будет «Круг ветров». «Клуб без танцев» — мой эксперимент. Не жалею о его выходе, но да, это странный альбом.

— Удивился, что ты не вспомнил про «Ночного ловца солнца».

— Он настолько в тревожное для меня время был сделан, что как будто из головы вылетел. Но я и его люблю, как и все свои альбомы.

— Ты сейчас выступаешь с группой Kasha. Как так получилось?

— Мне хотелось добавить славянский вокал в свои выступления. А моя жена Даша как раз слушала эту группу — она любит андеграундные славянские песни. Предложила им написать, в итоге мы увиделись, они сразу показали, как могут обрабатывать мои песни в своем стиле. Нам понравилось — с тех пор вместе работаем, подписали их на наш лейбл Duga. Благодаря «Каше» и выступления становятся более музыкальными, для меня это важно: чтобы не просто рэп рэпом был. Если человек заплатил за билет, одного меня недостаточно. В дальнейшем будем еще больше живых элементов добавлять.

— Что сам сейчас слушаешь?

— Тоже люблю славянскую музыку. Слушаю рок восьмидесятых, а еще амапиано — жанр таких афробитов, но более мелодичных. Вот такого у меня в плейлисте очень много.

— Рэп совсем ушел?

— Нет, я всегда его слушал. Просто сейчас в основном тот, который всегда признавал.

Такая вот моя душная философия на тему рэпа: он помогает людям без таланта и денег подняться наверх. Музыка, созданная для тех, кто в жопе находится. Я — за шанс оттуда вырваться. Смешно, что в большей части российской сцены все места в какой‑то момент заняли мажоры. Я и из‑за этого ворчал: зачем вам туда лезть? Как будто жанр захватили те, у кого больше привилегий.

— А есть кто‑то, кого недавно услышал и человек талантливым показался?

— Да мне все кажутся талантливыми. Вот артисты нашего лейбла, например, про которых все пока не знают. Мы по этому принципу их и отбирали: нам присылали анкеты на почту, мы все внимательно слушали, звали к себе тех, кто сильно нравился. Сейчас у нас 32 человека.

— Сколько? Это же очень много.

— Это только звучит так. У нас есть возможность выполнять функцию лейбла — мы ей пользуемся. Но сразу оговариваем: ничего не обещаем, если хотите поработать, давайте попробуем. Понятно, что мы не претендуем на статус большого лейбла. Это скорее творческая команда с возможностью дистрибьюторской деятельности. Всегда об этом мечтал, сейчас получилось сделать с Гошей маленькое недушное объединение. Думаю, у нас самые легкие контракты в индустрии. Никаких жестких обязательств, срок от трех до пяти лет, нам — минимальные проценты, все прозрачно. У нас нет никаких продюсерских контрактов. Да и контроля: делайте что хотите.

Гоша Visnu: Только если совсем плохую обложку пришлют, я предложу ее переделать нашими силами.

— Макс, а насколько для тебя важен визуальный язык?

— Сильно. Думаю, поэтому мы так хорошо общаемся с Гошей. Мне намного проще поддерживать контакт с визуальщиками, чем с музыкантами. Визуальная часть может быть даже важнее музыки.

— Любимый твой клип?

— «Минус 40».

— Вспомнил, что в «Антигерое» я нажимал на паузу, чтобы понять, это Фил из Bad ZuНа заднем плане в клипе «Антигерой» можно увидеть Фила Александрова — участника группы Bad Zu, которая до этого никак не была связана с музыкой Mnogoznaal. в кадре или нет.

— Мы раньше баловались таким приколами и пасхалками в кадре, а потом поняли, что на них никто не обращает внимания.

— Лейбл — это тоже не про амбиции?

— Скорее повод продолжать жить дальше. Вот у меня есть семья, а теперь еще и компания близких по духу людей, у которой есть официальное название — Duga.

— Говоря про близких по духу людей. Могла ли YungRussia появиться в наше время?

— Это не имело бы смысла. Мы отличались тем, что были первопроходцами за ГлебомPharaoh.. Я всегда признавал, что он был первым, а мы толпой помогли ему принести новый звук. Классно, если нас такими считают. Если для кого‑то эта ностальгия — круто, но для меня нет. Я пропустил самые интересные времена YungRussia: застал первый тур, который был не самым комфортным, и третий, после которого все расходились. Я единственный, кто пропустил второй тур, который считается самым главным, потому что был в воинской части. Сейчас я ни с кем не общаюсь из того времени, но на Пикнике был рад всех видеть: ЛеруЛера Третьякова — исполнительный продюсер Пикника Афиши х Сбер, в прошлом — тур-менеджер YungRussia., Айсика, Бейсика, Глебасту, Томаса МразаУчастники Dopeclvb., Фладду — может, еще кого‑то забыл.

— Твой телеграм во многом состоит из милых коротких войсов с благодарностью фанатам. Откуда это идет?

— Я очень лично все воспринимаю. И у меня ощущение, что люди ко мне слишком добры. Не думаю, что заслужил их поддержку в таком объеме.

Стараюсь всем всегда отвечать, потому что я не настолько ***** [обнаглел], чтобы игнорировать людей.

— Это сколько сообщений в день?

— Не так много. Занимает 20 минут в день: зашел во «ВКонтакте», зашел в инстаграм* — да и все. Кстати, абсолютно невкусное пирожное, за такие бабки вообще ни о чем. Я даже расстроился. Вот оно называется «Малина», был уверен, что здесь будут ягоды в корзинке. Но вместо них тут невкусный крем за 600 рублей — хорошо, что это входит в депозит в отеле. Все, прошу прощения.

— Я не буду это вырезать. А если говорить про общение не с фанатами, а с друзьями — популярность его изменила?

— Я никогда ее не чувствовал настолько, чтобы это меняло жизнь. Может, в Москве так — в Печоре точно такого не было. Вообще не понимаю, как популярность может влиять на общение с людьми.

— Условно, у тебя нет времени кому‑то ответить. Или финансовая пропасть настолько большая, что вы в разных мирах живете.

— Думаю, такое в целом случается в жизни, это не про музыкальный успех. Вот мы с каким‑то корешем из прошлого просто разошлись в разные стороны — и появлялась неловкость от того, как продолжать общение. Если твой друг сильно поднялся, ты уже не знаешь, как именно выстраивать с ним свою речь. Допускаю, что некоторые люди по отношению ко мне тоже испытывали что‑то подобное, из‑за чего мы переставали общаться на добром. Из‑за появления денег общение может поменяться, а из‑за популярности — вряд ли.

— Самый популярный вопрос к тебе от моих друзей. На днях Pharaoh опубликовал актуальный состав «Династии», где тебя не было. А какой она была последние годы?

— Такой же, как сейчас: мы поддерживаем связь как раз на добром, но редко, судьба развела по сторонам. Не думаю, что для них или для нас это заявление что‑то меняет — жизнь ровно такой же остается, просто теперь это закреплено как бы официально.

— Тебе было комфортно быть ее частью столько лет, учитывая твою нелюбовь выходить из тени?

— Это же интересно в любом случае. Да и я больше наблюдателем всегда был — что мне нравилось.

— Ты сказал про роль наблюдателя, а меня удивило, когда услышал твой куплет в «Семейных узах»Песня с альбома Pharaoh «Правило», посвященная разладу с бывшими коллегами по YungRussia и Dead Dynasty., посвященных конфликтам с бывшими коллегами. Как раз потому что со стороны выглядело как чуждый для тебя шаг.

— Глеб озвучил мне тему песни — я и написал куплет о том, что думаю о той ситуации: «Только не было братвы уже ни там и ни тут, кто‑то продается за слух или лут». Просто рассказал о том, почему та «Династия», на мой взгляд, разрушилась. Там же нет имен или чего‑то скандального. Я тогда только переехал и очень стремился к заряженной команде — а она наполовину отрезалась сразу.

— Второй вопрос. Ты слышал хоть один смешной каламбур на тему твоего псевдонима?

— Нет, потому что невозможно на эту тему смешно пошутить: много жрал, много спал, много сосал. Не особо удачный юмор.

— И третий вопрос: когда фит с ATL?

— Я бы не рискнул делать совместный трек с ним. Не представляю, как можно оправдать ожидания по такой песне. Этот фит задушен самим мемом про нашу совместку. Мы с Сергеем обсуждали эту тему, каждый раз разговор заканчивался так: «Закидывай, если что‑то будет». Мне просто писать песни самому, но когда речь про совместную работу, надо еще совпасть с другим человеком. Мы увидимся с ATL 9 августа [на Пикнике], но фит вряд ли будем обсуждать.

— Мне кажется, дело не только в меме, но и в том, что у вас на уровне настроений много точек пересечения.

— Сега очень сильно на меня повлиял. Возможно, из‑за того что мы оба представляем северные вайбы своих регионов. Я еще учился в универе, когда ходил на пары, слушал ATL. Зацепился за то, что он лишен рэп-стереотипов.

Нельзя толпой десятилетиями бесконечно имитировать одного и того же негра. У ATL был собственный стиль и личность, плюс он всегда удачно подбирал биты и красиво владел словом. Это сильно повлияло и на мою музыку.

— А что для тебя красиво владеть словом?

— Возможность погружать человека в музыку. Я понимаю, что есть отдельные фанаты рэпа из 2011 года, с которыми мне сложно найти общий язык. Рифмы и панчи, которые уже не имеют никакого значения. Для меня важнее способность работать с образами и ритмами, быть оригинальным в рамках ударных. Понятно, что рифмы тоже важны. Но не панчи. Это вещь, которая должна уйти рано или поздно. Потому что нельзя вечно сравнивать себя с чем‑то. У меня в ранних треках тоже было много панчлайнов такого рода, но я быстро понял, что это странно. Вот у меня была строчка в духе «Вызывающий наряд, как патрульный в ДТП». Мне тип написал в комментах: «Макс, ну это ***** [чушь] какая‑то». И я подумал, что реально ***** [чушь], зачем я так написал, это настолько лишнее.

— В интернете недавно был тренд на «гору Рашмор», когда люди выбирали четыре ключевых человека в разных направлениях. Гора Рашмор русского рэпа — это…

— Рем Дигга, ATL и Руставели. А четвертое место оставлю: если кто обидится, пусть там будет.

— Думаю, нашей аудитории надо пояснить за Руставели.

— Пусть вообще будет не один он, а «Многоточие». Это первый русский рэп, что я услышал. До сих пор люблю некоторые песни, любимая — «Когда‑то раньше».

— Видел много негативных комментов про последний альбом и его сведение. Что ты думаешь на этот счет?

— Я не отрицаю проблемы. До сих пор недостаточно профессионален, но я все учел. Они [фанаты] довели меня до того, что изучаю сведение последние полгода, сам начал им заниматься снова. Видимо, в какой‑то момент слух замылился. Но ничего, сейчас буду сводить на свой вкус. Если опять закидают говном, хотя бы буду знать, что это я полностью все сделал.

— Ты говорил, что сейчас «погрузился в музыку и все хорошо идет». Какие планы?

— Появилось вдохновение, стало легко писать тексты, начал делать биты. После «Круга ветров» долго ничего не шло. Познакомился с Егором Sk1ttlesbeatsЕгор Башков, битмейкер из Беларуси, работавший с ЛСП, Яниксом, ATL и многими другими рэп-артистами., он помог с музыкой, потому что в ней иссяк на какой‑то момент. А сейчас заново все пошло — видимо, мозгу было необходимо передохнуть. У меня нет конкретных планов. Чувствую, что из меня идет поток — и работаю с ним.

— Ты же при этом, наверное, все еще альбомный человек.

— Да, в этом плане я представитель своего поколения, 1993 год. Всегда считал глупостью, когда рэпер за тридцать пытается угнаться за девятнадцатилетними. Это бессмысленно. Неловко, когда в нашу молодость бумбэп-рэперы залетали на трэп-биты с ******* [чертовыми] триолями. Круче быть представителем своего поколения.

— В альбомах должна быть исходная идея или все от написанных песен идет?

— Всегда есть концепт, который укладывается в одно предложение.

— Как они выглядели на прошлых альбомах?

— «Клуб без танцев» — о том, что мы теряем связь с предками. Тема «Круга ветров» — это появление Иферуса, человека, которому стала настолько отвратительна его личность, что он отрезал лицо. «Гостиница „Космос“» — это альбом про Печору. «Ночной ловец солнца» вдохновлялся моим временем в воинской части. Мне показалось, что я сделал по жизни неправильный выбор, и альбом про то, что есть третий путь, когда ты можешь отмотать принятое решение. Концепция ближе к научной фантастике.

— Что вдохновляет будущий альбом?

— Да вообще все, включая плохое пирожное. Я смотрю много кино и слушаю разную музыку. Езжу по городам, общаюсь с друзьями и цепляюсь за их истории. Читаю книги — у меня сейчас период увлечения дарк-фэнтези, научной фантастикой и темой космоса. Мне нравится фантазировать о чем‑то инфернальном и фатальном. Если ты родом из крипового города, в тебе базово зашита тяга к чему-то дарк-фэнтезийному и страшному. Только сейчас добрался до Стругацких, они удивительно актуально читаются. Гоша недавно показал фильм «Гадкие лебеди» по ним, очень понравился.

— Последняя теория, которая тебя зацепила?

— Мне нравится теория о том, что мы живем в симуляции. С подъемом искусственного интеллекта заново ею заинтересовался. А, и мне очень понравился фильм «Суспирия», я не видел оригинала, только ремейк 2018 года, очень складный хоррор. История о том, что после гитлеровской Германии остались балетные школы, где ведьмы практикуют оккультные ритуалы, для меня это ****** [восторг], очень классно.

* Инстаграм принадлежит компании Meta, признанной экстремистской организацией на территории РФ.