Прокуратура Центрального района Петербурга проводит проверку показа четвероклассникам телепередачи Никиты Михалкова «Бесогон ТВ». Об этом пишет «Коммерсант».
Детский омбудсмен города Анна Митянина признала, что ролик нельзя было показывать детям, но сказала, что в ситуации еще предстоит разобраться. По ее словам, «маркировка 18+ означает невозможность использования контента, даже если из программы изъяты сцены насилия». Омбудсмен добавила, что вовлечение детей в политическую деятельность противоречит закону об образовании.
Вице-губернатор Ирина Потехина сообщила, что в школах города уже ведутся «уроки исторического просвещения, в том числе и о мотивах начала „спецоперации“». «Что касается именно этой ситуации, то ведется проверка, можно ли было именно эти материалы показывать именно этой возрастной группе», — отметила она.
Инцидент произошел в школе № 321 Центрального района Петербурга. Четвероклассникам показали выпуск «Бесогон ТВ», посвященный фашизму. В нем Михалков демонстрирует кадры военной хроники Второй мировой войны вперемешку с видео современных событий на Украине, в частности, заявления украинских властей. В передаче содержались сцены насилия, в том числе трупы и опыты над людьми. Представители школы уверяют, что шокирующие кадры были вырезаны перед показом для детей.
Отец одной из учениц и муниципальный депутат Валерий Шапошников заявил, что во время просмотра передачи дети плакали, а его дочь пришла домой со слезами.
«Один мальчик обещал при встрече забрызгать перцовым баллончиком показанную в фильме украинскую девочку и разобрать ее на органы, другой — рыдал, так как у него во время „спецоперации“ погибла бабушка. Кто‑то рыдал от ужаса, кто‑то плакал из‑за гибели ни в чем не повинных людей», — сказал он.
Шапошников обратился к депутату Заксобрания от «Яблока» Борису Вишневскому, который возмутился показом «Бесогон ТВ» школьникам. «Показывать пропагандистскую программу 10-летним детям — значит калечить их психику и наносить серьезные травмы. Даже многие из взрослых не способны как следует разобраться в происходящем сейчас, во время „спецоперации“, так что говорить о детях?» — сказал он.