Рожать россиянкам мешает не пропаганда чайлдфри, а такие факторы, как неудачи в личной жизни и бесплодие. Об этом говорится в исследовании проекта «Если быть точным», который изучил данные Росстата, переписи населения 2021 года, Российскую базу данных по рождаемости и смертности и международную базу Cohort Fertility and Education Database. Выводами исследования делится «Коммерсант».
Исследователи пришли к выводу, что массового стремления к бездетности в России нет: вовсе не хотели бы иметь детей лишь 2,4% женщин и 3,5% мужчин. Наиболее желанной остается модель семьи с двумя детьми, к которой стремятся 48,5% женщин и 45,9% мужчин. Троих детей хотели бы по 18% респондентов обоих полов, одного ребенка ― по 23%.
При этом к концу репродуктивного возраста ― 45–49 годам ― 9,83% российских женщин не стали матерями. В возрасте 35–39 лет около 14% россиянок остаются бездетными. 3,7% женщин и 5,4% мужчин сказали, что не ожидают детей.
Как отмечают аналитики, желание родить не всегда может быть реализовано ― в том числе из‑за неудачных отношений или бесплодия. В РФ 5,5% женщин живут в паре, где один из партнеров бесплоден. Часто женщины, бездетные из‑за отсутствия партнера, не против родительства, но не могут его реализовать.
Демограф Алексей Ракша допускает, что бездетность в России будет расти. Для женщин 1994 года рождения он оценивает ее уровень в 15–17%, отмечая среди прочих причин ослабление «нормативного гнета»: «Бездетные не подвергаются остракизму. Родителями становятся те, кто хочет и любит детей. Поэтому бездетность выросла, но выросла и многодетность: она подстегнута маткапиталом и другими выплатами, но еще и некоторым ростом религиозности».
Эксперт считает ситуацию с бездетностью в России «относительно хорошей». Число семей с четырьмя детьми в РФ одно из самых высоких среди развитых стран, и даже уровень бездетности в 17% среди 30-летних ниже европейского. По мнению Ракши, следует сосредоточиться на стимулировании вторых и следующих детей, а этому может помочь более равномерное распределение доходов и улучшение ситуации с детскими дошкольными учреждениями, а не запретительные меры.