Как общаться с близким, у которого психическое расстройство: 9 простых правил

Когда все началось, мне было семь лет. Примерно тогда же я узнал о депрессии мамы — и почувствовал облегчение, потому что она долгое время вела себя странно.

Нам с сестрой порой было очень страшно: мы жили в каком‑то хаосе, а после того как врачи поставили маме диагноз, поняли, что у этого хаоса есть имя — психическое расстройство. Это помогло нам осознать происходящее.

В какой‑то момент я начинал понимать, что находиться рядом с мамой больше небезопасно. И это было своего рода испытанием. Я хотел доверять ей и иметь с ней крепкие семейные отношения, но в то же время я должен был заботиться о себе и защищаться, когда это требуется.

В начале болезни мама была категорически против лечения. Уже в подростковом возрасте я хотел сделать все, чтобы прекратить ее маниакальные эпизоды. И я недоумевал, почему она отказывалась лечиться, но когда стал старше, понял ее скепсис по отношению к лекарствам и всему остальному.

Лекарства сильно влияют на ваш мозг, меняют ваши чувства, отношение к семье, жизни и детям. Сложно принять это, ведь ты фактически становишься другим человеком. Я думаю, самое главное здесь — выслушать человека и попробовать понять, чего именно он боится. И всячески поддерживать.

Например, мама долгое время ходила на сеансы с психотерапевтом, и в один момент я понял, что даже не знаю его и не понимаю, могу ли я доверить ему свою мать. Это неправильно. Люди часто надеются, что если их близкие ходят в больницу, то рано или поздно все снова будет хорошо. Мне кажется, если вы действительно заботитесь о человеке, вам необходимо поговорить с теми, кто пытается вылечить его.

Когда моя мама начала принимать лекарства, она стала очень депрессивной: например, ей не нравился город, в котором мы живем, потому что в нем было слишком много бетонных зданий; ей не нравилось водить машину; ей не нравилась еда. Я бы мог сказать ей, что она сумасшедшая, поэтому все так воспринимает. Но я, конечно, этого не делал. Я понял: ее может разозлить что угодно, поэтому иногда просто внимательно слушал ее и пытался успокоить, а иногда искренне соглашался с ней. Тогда она понимала, что я на ее стороне.

Я много раз злился на мать. Когда я был подростком, а она еще отказывалась принимать лекарства, мы часто ругались. Мама могла просто выбросить меня из машины в центре города, потому что мы сильно поссорились и просто не могли находиться рядом.

Когда я осознал ее диагноз, ко мне пришло принятие. Я научился прощать не потому что так нужно, а потому что действительно хотел этого. Понял, что когда она причиняет мне боль, это делает не моя мама, а ее болезнь. Но я уверен, что нельзя просто прощать и молчать об этом. Когда она делала мне больно, я всегда говорил о том, что чувствую. Это помогает понять, что человек ранит вас не намеренно.

Мне кажется, психологи, которые пытаются внушить обеим сторонам, что никто не виноват, — не правы. Человек, обидевший своих родственников и детей, не может быть полностью не виноват. Если он действительно будет считать, что в этом нет его вины, он не сможет осознать, что с ним что‑то не так.

Я против обиды, но я за осознание вины. Это касается всех, в том числе тех, кто борется с психическими заболеваниями. В фильме есть эпизод, где моя мама разговаривает с психологом, и он пытается помочь ей думать о себе как о маленьком невинном ребенке. Но ведь это не так, она не ребенок, она взрослая женщина, которая совершила ошибки. И единственный способ преодолеть, переболеть эти ошибки — признать их и взять на себя ответственность.

Это работает и в обратную сторону: если я знаю, что сделал что‑то неправильное по отношению к ней, я объяснюсь и извинюсь.

Важно понимать, что человек с психическим заболеванием порой ведет себя асоциально. Очень трудно по-настоящему любить того, кто переживает подобное состояние. Поэтому, мне кажется, лучшее, что вы можете сделать — игнорировать вспышки гнева. В прошлом моя мама говорила мне столько ужасных вещей, что сложно себе представить. Если бы я все это принимал за чистую монету, я бы уже перестал общаться с ней и навсегда ушел из дома.

Будьте более терпеливыми: это сложно, но если в такие моменты и вы потеряете контроль над собой, ситуация может обернуться плачевно. Дайте возможность вашему близкому выплеснуть свои эмоции, не принимая их близко к сердцу. И не забывайте даже в такие моменты говорить ему о том, как вы его любите.

Иногда бывает так, что именно вы становитесь причиной этих вспышек, потому что много времени проводите рядом с человеком, заботясь о нем. В моей ситуации так и было. Поэтому важно иногда давать близкому быть наедине с собой, понимать, что ему тоже нужно личное пространство.

Долгое время никто из нас не хотел брать ответственность за бытовые дела: наш дом заполнялся грязной посудой, бельем и мусором. Это было ужасно, но со временем мы с сестрой пришли к тому, что должны помогать маме во многих вещах. Я научился ухаживать за собой и за другими, готовить, убирать дом и держать все в чистоте и порядке. Как и моя сестра.

Мама никогда не была особенно хороша в домашних делах: она могла забыть о том, что в холодильнике нет еды, и мы целыми днями ели шоколадное печенье. А иногда у мамы было столько энергии, что она могла убрать весь дом до идеальной чистоты. Но, конечно, чаще всего эти обязанности переходили ко мне и к моей сестре.

Нужно находить способы приятно проводить время с близкими людьми — мы же любим друг в друге наши лучшие качества.

Моя мама очень авантюрная женщина. Одно из моих самых счастливых воспоминаний из детства: мама забрала нас с сестрой из школы в середине дня и сказала, что мы едем кататься на лыжах. Это было безумное приключение, и мы очень ценили время, проведенное вместе.

Попытайтесь найти дела, которые ваши близкие действительно любят, и как можно чаще занимайтесь ими вместе.

Мне очень помогли разговоры с сестрой, бабушкой и дедушкой. Мы все были очень близки в период, когда мама начала болеть. Я понимаю, что не у всех есть родственники, к которым можно обратиться, но нужно найти человека, сумеющего вас выслушать.

Детям я бы посоветовал обратиться к взрослым — например, к учителям в школе. Потому что для детей особенно важно иметь кого‑то, кому они могут полностью доверять, чтобы чувствовать себя защищенными в моменты, когда родители не могут обеспечить эту защиту. Важно, чтобы был человек, который объяснит, что их переживания важны, что все это — нелегко. В этом и заключается поддержка. Конечно, есть дети, которым приходится брать все бремя ответственности на себя, потому что им не к кому обратиться, и это печально.

Нужно обязательно разделять заботу о близких и заботу о себе. Это две равноценно важные вещи в вашей жизни. Всегда помните об этом.

Я понимал, что должен делать и то, и другое. Поэтому, когда стал взрослым, иногда уезжал в командировки или путешествия, во время которых пытался поразмышлять о своей жизни. Конечно, я все равно беспокоился, но когда мне не нужно было заботиться о маме, у меня появлялось много свободного времени, чтобы сосредоточиться на себе.

Сейчас я женился, у меня родился ребенок, и те обязанности, которые пришли вместе с появлением семьи, не менее важны, чем забота о маме. Я поговорил об этом с мамой, и она поняла меня. Рано или поздно должен был настать момент, когда она больше не сможет полностью опираться на меня, и я думаю, это естественная эволюция отношений. Нужно было прийти к этому. И мы это сделали.

Но это не история о побеге от одних обязанностей к другим, это связано с принятием моральной ответственности и за свою жизнь тоже. Моя мама и сейчас может всегда на меня рассчитывать, но она понимает, что теперь у меня еще больше ответственности.

Фильм австралийского режиссера Пола Галлаша «Любовь во времена антидепрессантов» покажут 6 апреля в рамках программы «Док Терапия» фестиваля Doker — в нем участвуют 50 лучших фильмов со всего мира. «Док Терапия» — это специальная секция, все обсуждения внутри нее пройдут с участием психологов. Подробности — на сайте фестиваля.