Есть ли смысл в сортировке мусора? Рассуждает проповедница движения «Ноль отходов»

Примерно десять лет назад моя подруга Маша, рыжеволосая студентка биофака, преподавала в детском экологическом клубе «Зеленый парус». Каждую весну вместе с учениками она выходила на субботник, чтобы очистить берега малых рек в Нижнем Новгороде или его пригородах.

Экологический клуб находился в полуподвальном помещении в центре города, на улице Минина, в двух шагах от Кремля. А выше, на соседней улице Ковалихинской, стоял пункт приема вторсырья — кирпичный ларек, где принимали макулатуру (3,5 рубля за килограмм) и алюминиевые банки (10 копеек за штуку, обязательно смять). Урбанисты и социологи называют такие места маргинализированными. Бывало, меня подташнивало от посещения таких пунктов.

В один год Маша решила устроить субботник с раздельным сбором, и, чтобы меньше мусора поехало на свалку, сдать алюминиевые банки в «Ковалихе». Тогда все городские отходы свозили на самую большую свалку в Европе — рядом с поселком Игумново под Дзержинском. Сейчас ее закрыли и по соседству устроили новый полигон, но раздельный сбор на ноги так и не встал.

На субботнике вместе с учениками Маша насобирала мешок (или несколько) алюминиевых банок и принесла в ларек. Приемщица окинула ее взглядом и вздохнула: «Ты посмотри на себя: молодая девушка, а уже банки собираешь! Одумайся и найди нормальную работу».

Работа у Маши была нормальная, а желание собирать мусор раздельно не исчезло. Но десять лет назад по крайней мере к тем, кто сортирует отходы (или копается в мусоре), относились как к маргиналам.

Сейчас это не так. Но прежним осталось вот что: переработка отходов экономит природные ресурсы и помогает спасать планету от свалок.

Чтобы добыть тонну алюминия, нужно переработать минимум 4–5 тонн бокситов и на выходе иметь 3–4 тонны промышленных отходов. Чтобы произвести тонну алюминия (например, из фольги и алюминиевых банок), нужно переработать только тонну алюминия (и почти не иметь отходов на выходе). Плюс добыча алюминия из вторсырья расходует на 95% меньше энергии, чем добыча из руды, а это значит, что нужно сжигать меньше ископаемого топлива.

Благодаря переработке мы экономим энергию, а отходы не попадают на свалку — это хорошая новость. Но схема с бесконечным возвращением в оборот действует в основном для стекла и металла. С бумагой и пластиком так не получится: с каждым циклом качество сырья снижается, и однажды оно становится непригодным. Никто не возьмется перерабатывать использованную туалетную бумагу (слишком грязная) или полимерпесчаную плитку (это композитный материал, сплав песка и пластика, которые не разделить обратно).

В России на переработку попадает только 5% пластика. Цифра такая низкая, потому что не во всех городах (и тем более поселках) у жителей есть возможность сдать отходы раздельно — то есть мусор просто не доезжает до переработчика (и даже до оборудованного полигона) и оседает на стихийных или санкционированных свалках. Плюс какие‑то виды пластика невозможно переработать (например, прозрачный ПВХ, из которого могут делать коробки для тортов и пирожных), а какие‑то просто невыгодно перерабатывать (иногда дешевле использовать новое сырье, чем собирать и перерабатывать вторичное).

Вы молодец, если сдали бутылку в бак для раздельного сбора: ее отвезут на завод и сделают новую бутылку, но в следующей жизни ее шансы оказаться на свалке (или в канаве) равны 95%. К сожалению, пластик — материал, который обречен оказаться на свалке, и это плохая новость.

Главное, что нужно сделать — взять ответственность за свой мусор. Не испытывать вину за то, что в пищеварительном тракте каждой морской черепахи находят следы пластика, а ощущать ответственность за потребление и личные отходы.

Каждый год россияне отправляют на свалки 70 миллионов тонн бытовых отходов. И делают это не корпорации, которые стремятся упаковать в пластик каждый чайный пакетик; не чиновники, которые придумали везти московский мусор в Архангельскую область. Из пакетов, которые мы каждое утро, выходя из дома, отправляем в бак для отходов, и растут мусорные холмы и башни в ущерб природе и ее обитателям.

То, что уже произвели и использовали, нужно вернуть в оборот и переработать. Это экономит ресурсы.

Но если отходов нет, это экономит еще больше ресурсов. Чтобы переработать пластиковые бутылки (а этот вид пластика охотнее всего берут на переработку), их нужно собрать, отвезти на склад, спрессовать, измельчить, вымыть, переплавить гранулы и сделать новые изделия. Это требует расхода воды и энергии.

А если вы пользуетесь фляжкой из нержавеющей стали и не покупаете воду в одноразовых бутылках, то сначала вы экономите свои деньги, потом воду и энергию для логистики и переработки тысячи бутылок, а затем бережете тысячи пластиковых изделий от попадания на свалку.

Для многих людей раздельный сбор становится точкой входа в личное участие решения мусорной проблемы. Увидев сетки для ПЭТ-бутылок на улице, контейнер для «добрых крышечек» в офисе или компактные баки для раздельного сбора дома у друзей, человек может впервые задуматься, что мусор не обязательно отправлять в одно ведро и что его объемы можно уменьшить, разделяя и отправляя на переработку.

Сдавая мусор раздельно, мы поддерживаем существующие системы переработки (а это бизнес, которому нужно сырье, чтобы платить зарплаты сотрудникам) и подаем пример окружающим.

Пять лет назад я заметила, что все мои близкие друзья сортируют мусор (хотя в Нижнем Новгороде это до сих пор непросто), но я никогда не склоняла их к этому. Они приходили в гости, видели, что квартира не завалена отходами, но при этом мусорного ведра в ней нет, и решали попробовать, например, собирать отдельно макулатуру и пластиковые бутылки. А потом они не смогли остановиться — и сортируют до сих пор.

Десять лет назад, когда Маша пришла с мешком банок и огребла от приемщицы, пионерами пропаганды раздельного сбора были селебрити. Они ездили в Европу, видели «цивилизованный» раздельный сбор, потом возвращались обратно, не могли выбрасывать мусор по-старому — и поэтому поддерживали местные активности.

Сейчас такая же история происходит с теми, кто едет за зимовку, например, на Бали. Сначала фотошопит для инстаграма тело в купальнике и мусор на берегу, а потом рассматривает мусор поближе, задумывается об отказе от одноразового пластика и рассказывает об этом подписчикам. «Чтобы увидеть перемены, в России нужно жить долго», — эту цитату приписывают Корнею Чуковскому, но она точно характеризует ситуацию с мусором в стране. И если тридцать лет назад Джоанна Стингрей сняла ролик с советскими рок-звездами, которые подбирали за прохожими отходы и говорили «Не надо мусорить», то теперь она, приехав в Россию, заявляет: «Не надо пластик, надо рок-н-ролл».

Если в вашем городе или районе нет идеальных условий для раздельного сбора, а круп и чая на развес не сыщешь, это не значит, что не стоит начинать. Возьмите ответственность за свой мусор и откажитесь от всего одноразового — там, где это возможно. Остальное отправляйте на переработку или используйте снова.

И напоследок: я часто слышу, что раздельный сбор нужно начинать со школы, дети вырастут с верой в чистое будущее (и виной за поступки родителей) и сами решат мусорную проблему. Нет. Современные дети станут взрослыми через 10–15 лет, но планета и морские черепахи ждать не будут.