— Бывший главный тренер «Динамо» Андрей Кобелев заявил, что ему неприятно общаться о футболе с женщинами. Футбольное сообщество взялось обсуждать место женщин в футболе. Что вы об этом думаете?
— Я вижу, как это работает за границей в матчах женской Лиги чемпионов и чемпионата мира. Так вот практически все репортеры у кромки поля и те, кто общается с игроками в микст-зоне (зона для общения с журналистами. — Прим. ред.), — женщины. В Европе уже привычно наблюдать женщину у микрофона во время футбольных трансляций. Здесь нет никакой разницы в гендере, главное, чтобы человек хорошо знал свое дело.
— То, что такие разговоры имеют место, это мужская ревность?
— Футбольное сообщество — это мужское закрытое сообщество. И мужчины довольно ревностно относятся к женщинам на определенных позициях. Это в основном касается публичных профессий — комментатор, репортер, арбитр, тренер, — но почему‑то никто не говорит о женщинах в футбольных клубах. Бухгалтеры, юристы, повара, врачи, массажисты — все эти позиции исторически занимают женщины, и без них невозможно представить работу футбольного клуба. Если вы внимательно последите за скамейками в матчах топ-чемпионатов, то увидите, что там всегда есть женщины. Мне правда непонятно, почему кем‑то женщина может работать, а кем‑то нет. Но надеюсь, что пример той же Марины Грановской (генеральный директор «Челси». — Прим. ред.) будет вдохновлять.
— То есть это вопрос времени?
— Безусловно. Футбол — спорт номер один во всем мире: мы видим, как он с каждым годом развивается и становится еще популярнее. Поэтому я считаю, что в ближайшее время женщины будут появляться на традиционных мужских позициях. Уже сейчас в футболе работают и женщины-тренеры, и женщины-агенты. И в ближайшее время их будет все больше.
— Хорошо, давайте перейдем к вашей карьере. Помните ли вы какой‑то момент, когда вы точно для себя решили, что хотите стать профессиональной футболисткой?
— Я почувствовала себя профессиональной спортсменкой, наверное, классе в десятом, когда стала заниматься в школе «Чертаново». Тогда я регулярно ходила на тренировки, ездила на матчи и сборы, а не просто пинала мяч с ребятами во дворе. Нам даже платили какую‑то небольшую стипендию, и у нас была собственная экипировка.
— Женский футбол в России в нулевых — не самое прибыльное и популярное занятие. Приходилось ли чем‑то еще заниматься, чтобы себя обеспечить?
— Я была молодая, и мне особо не нужны были большие деньги: одеждой нас обеспечивали, а на все остальное мне хватало. Конечно, я не могла купить себе дорогую машину, но она мне и не нужна была. Скопить какой‑то большой суммы тоже не получилось: когда я закончила карьеру игрока, то денег хватило примерно на полгода жизни.
— А потом?
— Что было потом, на самом деле знают только близкие. Я счастливо прожила полгода без футбола — съездила на море, отдохнула, — а потом деньги постепенно закончились, и я столкнулась с суровой действительностью. Нужно было как‑то зарабатывать: устроилась в огромный «Спортмастер» в «Меге» на Теплом стане. Меня, правда, хватило всего на месяц, потому что это адский труд, когда ты работаешь два через два, проводишь на ногах по двенадцать часов и тебе еще нужно общаться с покупателями. Этот опыт дал мне понять, что каждый труд по-своему тяжелый. Теперь, когда я прихожу в магазин, я складываю футболки и вешаю на место вещи, потому что знаю, как тяжело продавцам.
После месяца в магазине наткнулась на объявление в интернете о наборе в Школу футбольного арбитра. И тут моя любовь к футболу дала о себе знать — я начала заниматься. Помню, как на первых занятиях стала осознавать, что я не знаю очень многих тонкостей правил.
— Женский футбол — конкурентная среда? Бывают ли конфликты?
— Конфликты бывают в любом коллективе, но женский футбол ничем не отличается от мужского в этом плане: тебе также нужно доказывать на тренировках свои претензии на место в составе. А конкуренция — обычное дело, потому что на место в составе должны претендовать несколько человек, иначе ты не будешь развиваться и показывать своей лучшей игры.
— Мужчины играют в приставку, а чем занимаются женщины на сборах в свободное время?
— На самом деле на предсезонных сборах нагрузки серьезные, поэтому свободного времени не так много — нужно отдыхать и восстанавливаться. Я всегда брала с собой книги, но после тяжелого дня тебя хватает на одну-две страницы, и засыпаешь. Бывало, что собирались вместе за просмотром какого‑нибудь фильма. Кто‑то успевал учить языки, готовиться к экзаменам, но вот приставок и карт у нас точно не было.
— А нарушения режима? Как девушки чаще всего нарушают режим?
— Ну точно могу сказать, что самое частое нарушение — это опоздание на тренировку. В свободное время мы могли пойти поиграть в боулинг и даже выпить пива — об этом все знали, и никакой проблемы не было, врасплох нас никто не заставал.
— Вернемся к судейству. Кому сложнее сделать карьеру арбитра — мужчине или женщине?
— Мужчине, конечно. Потому что мужчинам нужно пройти очень много турниров: юношеские соревнования, потом второй дивизион, и в нем надо хорошо себя проявить, затем первый дивизион, где случается очередная проверка, готов ли он к Премьер-лиге. И на этот путь может уйти несколько лет, потому что если брать советскую школу арбитража, там, по-моему, даже было прописано: нужно было провести чуть ли не 5 лет в одном дивизионе.
Опять же мужчине сложнее, потому что и мужчин в профессии больше — допустим, женщин сейчас около 30 человек, а мужчин — как минимум в два раза больше. Поэтому и конкуренция намного выше.
— А давление на арбитра одинаковое и у мужчин, и у женщин?
— Конечно, если сравнивать Премьер-лигу и женскую Суперлигу, в российской Премьер-лиге (РПЛ) давление колоссальное. Здесь и болельщики, и эксперты, и руководители клубов давят на решение.
Давление в женском футболе сейчас тоже нарастает, потому что матчи стали активнее транслироваться, аудитория с каждым годом растет. Со следующего сезона в женской Лиге чемпионов сыграет только один клуб от России, а значит, борьба за первое место усилится: на кону не только титул, но и большие деньги от трансляций и спонсорских контрактов. А когда на кону что‑то весомое, то и давление на арбитра усиливается.
— Есть разница в подходе, когда судишь женщин или мужчин? Кого сложнее судить?
— Мужчин судить, конечно, сложнее. Они могут слегка на тебя надавить, плюс скорость игры у них всегда выше: нужно сперва успеть за моментом, правильно выбрать позицию и быстро принять решение. Еще у мужчин рамки дозволенной борьбы чуть выше — нужно одновременно давать ребятам бороться и не допустить, чтобы ситуация вышла из‑под контроля, чтобы никто не получил травму или не начались беспорядки прямо на поле. Что касается девчонок, то какой‑то кредит доверия и авторитет у меня все-таки есть, поэтому им надавить на меня не получается.
— Есть такое мнение, что женщины в футболе не симулируют, это правда?
— Я много раз об этом говорила, но я сужу все-таки по своему опыту. Мне кажется, что я могу пересчитать симуляции у женщин по пальцам одной руки — это среди всех матчей, в которых я играла и судила.
Парни же больше хитрят, хотят заработать преимущество, поэтому и симуляций больше. Но сейчас этого тоже стало поменьше — на больших матчах есть видеоассистенты, все тщательно просматривается. У девчонок почему‑то этого нет — вроде бы можно упасть и заработать штрафной или пенальти, но они играют и борются до конца.
— Когда‑нибудь во время матча вам было страшно?
— Было. Причем, как это ни парадоксально, это не был матч высокого уровня. Однажды я судила матч юношеского первенства Москвы, судила одна, без ассистентов. Мальчик выходит один на один, его сбивают, я удаляю защитника и понимаю, что ситуация выходит из‑под контроля — помимо игроков и тренеров, на меня начинают давить еще и родители.
Так вот после того удаления — абсолютно справедливого — на меня обрушился шквал обвинений. Помню, что по окончании матча я даже в душ не пошла — быстро накинула на себя вещи и постаралась побыстрее покинуть стадион, чтобы ни на кого не нарваться.
— А вот это давление на арбитра, это особенность менталитета или что?
— Нет, в Европе арбитр тоже часто выходит на первый план, на телевидении разбирают их решения. Другое дело, что общество более открыто и воспринимает ошибки иначе. Но вообще, конечно, хотелось бы, чтобы у футбольного арбитра была такая же репутация, как в регби: игрокам нельзя обсуждать его решения, а в спорные моменты арбитр на весь стадион объясняет, почему он думает так, а не иначе.
— Почти в каждом туре в Премьер-лиге обсуждают решения арбитра. Если арбитром на условном матче «Спартака» и «Зенита» будет женщина, насколько возрастет накал страстей?
— Будет вдвойне, если не втройне тяжело. Я восхищаюсь мужчинами, которые справляются с таким давлением, и не знаю, как бы поступила, если бы оказалась на их месте. Женщины-арбитры уже совсем скоро должны появиться на мужских топовых матчах, это тренд на ближайшие годы, поэтому я надеюсь, что со временем и РПЛ к этому придет. Но поначалу будет очень трудно, и те женщины, кто первыми переживут это давление, действительно смогут изменить отношение к арбитрам.
Нужно понимать, что назначение женщины на матчи топовых мужских команд — это заслуга не отдельно взятой женщины, а всего судейского корпуса. Если бригада, в которой будет одна или несколько женщин, достигнет высокого уровня, ее непременно назначат на топовый матч. Но это будет очень ответственно: я сейчас представила, и у меня даже ладошки вспотели от волнения.
— Когда вы судите женский международный матч и матч российского женского чемпионата, в чем разница, кроме уровня подготовки команд?
— Последнее время я чаще работаю на международных матчах — национальных сборных или плей-офф Лиги чемпионов. Первое, что бросается в глаза, — стадион. Именитые клубы и сборные играют на больших стадионах, и жалко, что сейчас матчи проходят без зрителей [из‑за пандемии]. А еще ты всегда знаешь, что на таких матчах работает много журналистов, матчи транслируются в прямом эфире, поэтому ответственность выше. Да и уровень футбола очень высокий и не всегда уступает мужскому.
— A без болельщиков судить сложнее?
— Первое время было странно: ты слышишь себя на весь стадион, когда ты комментируешь свои решения или как ты переговариваешься со своими ассистентами — эхо, как в лесу. Будто бы играется товарищеский матч где‑то на сборе. Хотя даже на товарищеский матч где‑нибудь во Франции стабильно приходит 15–20 тыс. зрителей.
А со временем я привыкла. Недавно работала на матче в Туле и первые пять минут вообще не понимала, что происходит, потому что на трибунах были болельщики.
— Вы были на чемпионате мира 2019 года, считается, что это пик популярности женского футбола. Что там было такого особенного?
— Я могу сравнить с чемпионатом мира 2003-го в США, куда я ездила еще как игрок. Был сумасшедший антураж, потому что футбол в Штатах — женский спорт номер один.
Но ЧМ во Франции на две или три головы выше. Во-первых, из‑за аудитории: на каждом матче стадион был битком, а по телевизору матчи вообще посмотрели миллиард человек. И в этот момент ты — непосредственный участник процесса, за которым наблюдает весь мир, и это сейчас для огромного количества людей самое главное. Во-вторых, антураж был сравним с мужским чемпионатом, чувствовался настоящий праздник для всех вокруг, а не для избранных любителей футбола. Например, сборную Нидерландов поддерживало почти 20 тыс. фанатов. За пару часов до матча город, где играла их сборная, приобрел оранжевые цвета, болельщики пели, танцевали и зажигали всех вокруг.
А финальный матч вообще, кажется, запомнится на всю жизнь. Я вспоминаю, как люди поддерживали футболисток: тогда, кажется, не было никакой сборной США и сборной Нидерландов — весь стадион в едином порыве поддерживал женский футбол, каждую футболистку в отдельности и кайфовал от происходящего.
— Насколько вам близка позиция Меган Рапино? (Выступает за равные зарплаты мужчин и женщин в футболе. — Прим. ред.)
— Она потрясающая медийная личность, и все ее высказывания и поступки имеют право на жизнь хотя бы потому, что она выиграла в женском футболе вообще все что только можно. Она лидер лучшей сборной в мире, а женский футбол в США невероятно популярен. Поэтому, например, то, что она выступает за равные зарплаты для женщин в футболе, — инициатива, на которую она имеет право. Конечно, мне бы хотелось, чтобы и в нашем футболе, и в Европе уравняли зарплаты и футболистки зарабатывали так же, как и мужчины, но для этого необходимо провести по всему миру колоссальную работу.
— Большие деньги могут испортить женский футбол? Мы видим, как молодые ребята покупают себе какие‑то умопомрачительные машины и драгоценности: кажется, что футбол для них — всего лишь средство для достижения определенных благ.
— Я не могу сказать за всех женщин, но мне кажется, что женский футбол устроен немного по-другому ментально. Появись в нем большие деньги, никто не будет тратить их на полеты на частном самолете на Мальдивы и дорогущее шампанское, скорее эти деньги будут направлены на еще большую популярность футбола во всем мире.
