Максим, 42 года
«Я давно женат, у меня есть дети. Моя семья ничего не знает о том, как я зарабатываю деньги. Эскортом я занялся 12 лет назад, когда почувствовал неудовлетворенность. Много было интересного, что мне хотелось попробовать в сексе. Например, я люблю носить женское белье. Дома я этого показать не могу. Моя жена — скромная, деревенская женщина. Ей никакие дополнительные опции в сексе не требуются, она очень правильная, даже никогда не просила сделать ей куннилингус. Можно сказать, что она плюс, а я минус. Но я ее очень люблю, а она — меня.
Мне хотелось воплотить в жизнь свои фантазии и постепенно я пришел к мысли о секс-работе. Начал давать объявления на разных сайтах знакомств и увидел, что мной интересуются, пишут. Со временем увлечение стало вполне постоянной работой.
Я совсем не гей, я даже не могу назвать себя би. Мужчин мне вообще не хочется. Но мне приходится обслуживать не только женщин, но и мужчин, особенно когда меня вызывает пара. Я могу побыть «нижним», но никак не «верхним» и предупреждаю пассивных геев, что им со мной ловить нечего. Поначалу я воспринимал секс с мужчинами как издержку производства, но я могу это перетерпеть, а иногда мне даже нравится.
У каждого эскортника есть свое амплуа. Я, например, часто работаю с семейными парами, потому что моими первыми клиентами была именно пара. Меня вызвал муж для своей жены. По телефону сказал, что хочет сделать супруге такой подарок. Мы договорились только на стриптиз. Я не профессионал, нигде не учился, но могу сексуально потанцевать. Вышло довольно красиво, но после стриптиза мои заказчики потребовали продолжения. Во время моего танца женщина начала раздеваться, хотя мы об этом изначально не договаривались. Но в итоге все прошло прекрасно. Тогда я в первый раз в жизни делал куннилингус. Клиенты остались довольны, я к ним еще два раза ездил.
Если я еду к семье, то не боюсь, что муж вдруг начнет ревновать меня к жене — такого не было. Больше того, если я еду к паре, то чаще всего по инициативе мужа. Бывает, что женщине нужен секс, а мужчина уже не может. Много нюансов — у всех все по-разному. В моей карьере не было двух одинаковых пар. Иногда люди приглашают меня, потому что не хотят друг другу изменять, а когда все под контролем — это не измена. Иногда муж предлагает жене вызвать мальчика, потому что сам давно хочет попробовать мужчину. Тогда он присоединяется к нам во время секса. Есть мужчины, которых возбуждает, что его жена при нем занимается сексом с кем-то. Такое встречается достаточно часто. Помню, как одна клиентка делала мне минет. При виде этого ее муж возбудился, а она говорит: «Господи, да у тебя уже год не стоял!» Обычно такие люди потом еще меня зовут.
Это как раз тот момент, когда происходят семейные кризисы: то у мужика не стоит, то женщина не хочет. Они не знают, как помочь друг другу, и вызывают меня, а я стараюсь помочь их горю. Я на 100% могу утверждать, что способствую укреплению их отношений. У нас с ними нет ни дружбы, ни панибратства: пришел, все сделал и ушел. Хотя с многими постоянными клиентами у меня добрые отношения, они обо мне помнят и поздравляют с праздниками.
Я совсем не мальчик. Очень многих, особенно семейные пары, мой возраст устраивает, им не нужен мачо, им нужен нормальный человек. У меня есть постоянники, которым я нравлюсь таким, какой я есть, — без горы мышц. Сначала я хотел даже подкачаться, но потом понял, что моим клиентам нужен человек, который будет не лучше их. Ты раздеваешься, они раздеваются — и контраста нет. Если бы приехал такой Тарзан с кучей мышц, моим клиентам было бы неудобно. Представляете, я весь такой — ух! А рядом зачуханный муж с пивным животиком. Никто такого не хочет. Это такая ниша, что нужны и накачанные, и обычные, и молодые, и старые. Мне кажется, качков больше любят совсем молодые девочки.
Я работаю сам по себе. Знаю, что есть агентства, но там нужно устраивать фотосессии, они обеспечивают тебе рекламу, ищут клиентов. Там другая кухня, нужно быть с открытым лицом, а я лицо свое не показываю. Честно говоря, я даже не пытался работать с агентством. С другими мужчинами по вызову я не общаюсь — ну, может, парочку я знаю. А девочек знаю многих, дружу, помогаю. Девушки-индивидуалки иногда зовут меня, когда их клиенты просят «мужской помощи». У меня есть знакомые бэдээсэмщицы — их клиенты хотят чего-то особенного и платят хорошие деньги.
Объявления даю на самых разных сайтах, в том числе на сайтах знакомств. Люди наработанные подгоняют мне новых клиентов. Есть «тихушники», как я их называю, которые вызывают меня раз в полгода и никому об этом не рассказывают. Есть люди, которые активно ходят в свингер-клубы и там делятся моими контактами.
У меня есть среднее медицинское образование. Я часто проверяю здоровье — раза 2–3 за полгода. Это гарантия того, что я ничем не награжу своих клиентов. Бывает, просят, чтобы не было презерватива. Перед этим я, конечно, смотрю на людей, на их интимные места. Я сразу предупреждаю клиентов, что 9 лет отработал в медицине. Если что-то меня настораживает, я извиняюсь и отказываюсь. Бывает, клиент возмущается, но у меня в объявлении написано, что секс без презерватива только по договоренности. Бывает, что обижаются, предлагают большие деньги, но здоровье превыше всего. Ну и мирамистином пользуюсь, как все проститутки.
Это очень опасная работа: то проститутку убьют, то гея повесят. Если мне звонят люди по рекомендации — я еду не боясь. Если звонят незнакомые люди — гуглю их, спрашиваю аккаунт «ВКонтакте» или в «Одноклассниках». Бывает, что человек ведет аккаунт 10 лет. Какой дурак будет мне гадость делать, если вот он весь, открытый.
Есть специальные сайты, которыми пользуются проститутки. Можно пробить номер телефона по специальной базе «геморов» и «проходящих». «Гемор» — это человек, который вызывает проститутку, а потом, допустим, связывает и насилует часов шесть. Если после этого он ее не пришибет, то проститутка заносит его номер и данные в систему — и потом к нему никто не поедет. А если человек хороший — ему ставят статус «проходящий». К «проходящим» едут без опаски. Бывают и другие меры безопасности: я, например, ставлю свою машину далеко от дома клиентов — вдруг они захотят запомнить мои номера и найти меня по ним?
Как-то приезжал к людям, которые нюхали кокаин и предлагали присоединиться. Бывает, что люди подозрительные: заходишь в квартиру и сразу чувствуешь, что выпьешь у них что-то, а очнешься через неделю и без почки. Если в квартире мне не нравится, я просто разворачиваюсь и ухожу. Я все-таки мужчина. Если бы на моем месте была девушка, ей было бы сложнее.
Сначала я боялся, что жена узнает о моей работе, но за все эти годы она так и не догадалась ни о чем. У меня очень хорошая жена, она не сует нос в мой телефон. Она простая, была бы другая, похитрее, — наверное, скрывать было бы сложнее.
Бывало, что клиентки пытались шантажировать и угрожать, что расскажут обо всем моей семье. Но дальше угроз дело не доходило. Некоторые клиентки влюблялись, но в отношения ничего не перерастало. Привязанность была, звонили, даже скрываться приходилось. Я не люблю, когда мне названивают каждые пять минут, пишут СМС. Это работа и ничего больше. Девушка пишет мне СМС, а жена спрашивает: «Кто тебе там написывает?» Я ей честно отвечаю: «Это по работе». Я же врач, лечу заблудшие души.
Большинству моих клиенток за 40, некоторым за 30, еще меньше клиенток — 20 с небольшим. У меня есть парочка постоянниц, которые любят мужчин постарше. Бывают те, что копят деньги, чтобы заплатить мне, но в основном они совсем не бедные женщины.
За час работы я получаю две тысячи. В месяц выходит от 100 до 300 тысяч, но я не на поток работаю. Кризис, конечно, повлиял. Год-полтора назад было не очень много заказов, но сейчас вроде ситуация выравнивается. У меня же не зарплата — сколько клиентов, столько и денег. Простые люди, у которых нет нефтяной вышки, просто платят по прайсу — я недорого беру. А те, кто много получает, больше платят по собственному желанию. Бывает, я приеду на два часа: это стоит четыре тысячи, а пятерку еще сверху положат.
Часто вызывают на девичники, особенно в сауны. Это самые безопасные вызовы, я их люблю. Обычно в сауну меня зовут взрослые, серьезные женщины. У девочек и женщин, которые меня вызывают, часто есть мужчины. Но со мной можно делать что угодно. Некоторые хотят куни, золотой дождь, анальный секс попробовать. Почему они не делают этого с парнем или мужем? Я и сам не знаю. Пару раз спрашивал об этом, но, видимо, это больной вопрос, никто не хочет говорить. Бывало, что мы даже не трахались, я просто два часа делал клиентке эротический массаж.
На сайте мужчин по вызову, где меня ищут клиентки, я написал объявление о том, что могу помочь девушкам и женщинам в быту: электрика, сантехника. Много раз помогал, потому что, бывает, приезжаешь: одинокая состоятельная женщина, а ей даже лампочку вкрутить некому. Я как «Муж на час». Но дополнительных денег за это не беру. Все входит в оплаченное клиенткой время.
Бывают странные клиенты. Один мужик меня вызвал и сразу в дверях: «Пить будешь?» Он хотел мне заплатить за то, чтобы я с ним просто напился. Я отказался, он хлопнул дверью. Бывает, звонит девочка, я приезжаю, а мне не отвечают. Может, хотела чего-то, а потом испугалась и выключила телефон.
Однажды приехал на вызов и увидел немного нетрезвую женщину. Рядом — муж и сын, пьяные в хлам. Мы сели поговорить. Она начальница в налоговой. Выпивала и разговаривала со мной. Проболтала все два часа и потом говорит: «Я еще на час тебя продлю». Я просто сидел, пил чай, слушал. А сын и муж ползали там бухие и даже внимания на меня не обращали. Она там командир, содержит всю семью и делает что хочет.
Эскортом как сопровождением я почти не занимаюсь — может, было пару раз. Во-первых, не хочу палиться, во-вторых, нужно соблюдать дресс-код. За это время были приглашения съездить куда-то вместе. В Крым несколько раз звали и за границу. Нормальные деньги предлагали, но я не могу этого себе позволить. Не получится объяснить семье, что это за командировка такая.
Алкоголь на работе я стараюсь не пить. Иногда — не больше двух-трех стопок. Бывает, вызывают на девичники, просят выпить за здоровье именинницы. Откажешься — обидятся, но можно сделать так, что мой же бокал выпьют другие девчонки. Они там все поддатые, веселые.
Есть среди клиентов очень известные люди, которых я по телевизору вижу. Они платят хорошие деньги. Были политики и из шоу-бизнеса. Сначала удивлялся, а потом привык — обычное дело. Есть такие люди, которые скандалят по телевизору, но в жизни они совсем другие. Была у меня пара политиков — чудаковатых, но достаточно известных, — к которым я ездил с резиновой писькой. Были мысли: сейчас я его отстрапоню, а потом меня там же и закопают, чтобы не узнал никто. Но видите, разговариваю с вами — значит, обошлось. Но постоянными клиентами знаменитости редко становятся — им постоянно нужны новые ощущения.
Один мой друг детства даже не приемлет слово «проститутка». Для него проститутка — это мразь конченная. Если он узнает, что я обслуживаю женщин, да еще и мужчин иногда, не будет никакой дружбы больше. Я могу даже поддакивать ему — мол, вокруг одни геи и проститутки. Но в душе мне обидно. Я работаю с нормальным людьми, с нормальными семьями. У моих клиентов есть дети, а у некоторых внуки. Но если я им не помогу, то у них семья развалится.
Изредка я пытался с этим завязать, но меня все тянет и тянет на эти приключения. Можно остановиться на месяц или два, но если кто-то позвонит, то я опять сорвусь. Если даже всю рекламу убрать, все равно будет тянуть. Буду работать, пока смогу. Я же вижу, что я нужен своим клиентам, они мной довольны. День рождения они сначала отмечают с родными, а потом снимают апартаменты и вызывают меня. Мне это нравится. И им это нравится. Новые люди, новые впечатления. Как от этого отказаться?
Вы даже не представляете, сколько вокруг вас проституток обоих полов. Если бы была возможность, я бы легализовал проституцию. Многие мечтают об этом, но не могут этого сделать. Если сделать все законно, государству будет хорошо, проститутки налогов принесут больше, чем нефть. Плюс безопасность: меньше заразы будет ходить, у каждого будет медкнижка. А сейчас все прячутся.
Если бы бордели стали легальными, агрессии в обществе стало бы меньше. Если человек не удовлетворен, он социально опасен. Мне кажется, после легализации преступлений стало бы меньше.