«Мы просто любим секс»: как работают и сколько получают авторы домашнего порно

Алексей: Мы с моей девушкой учимся в одном университете по специальности «компьютерные сети». Вместе мы чуть больше года. Также я пишу музыку и работаю на одном крупном игровом ютьюб-канале, который недавно стал миллионником: сочиняю треки и снимаю под них видео.

Инициатором снимать [домашнее порно] был я. Мне всегда хотелось замутить такую тему, но не было подходящей девушки, которая бы согласилась. Наверное, желание связано с тем, что это очень легкий дополнительный заработок. Все началось летом 2017-го, в день моего 23-летия. Мы установили веб-камеру и запустили стрим на сайте для вебкама. Это был наш первый стрим — мы просто занялись сексом, не общаясь и никак не контактируя с аудиторией. Нас посмотрело около тысячи человек, мы даже попали на четвертое место по популярности. Нам тогда, по-моему, задонатили один доллар. Нас очень порадовала реакция зрителей, поэтому мы решили продолжать. Со временем мы переключились со стримов на порно. Я нашел сайт, где можно продавать свои видео. На самом деле их не так уж и легко найти, потому что не везде тебе платят.

Мы продаем на русском сайте, но сами видосы выкладываются, по-моему, на иностранные порносайты. Здесь ты просто заливаешь ссылку на файлообменник, где у тебя лежит видос, потом твое видео оценивают модераторы и выставляют за него цену — допустим, 30 долларов. Дальше ты нажимаешь «Принять» или «Отклонить». Если отклоняешь, то они нигде не размещают видео; если принимаешь, то тебе на баланс начисляются деньги, после чего ты можешь их вывести на вебмани.

Мы бы даже попробовали сниматься в профессиональном порно, но у нас нет такой возможности. Нас пока никуда не зовут сниматься: мы пару раз отправляли свои анкетки в питерские порностудии, но получали отказ. Говорят, что мы неформат — даже не знаю, с чем это связано.

Наталья: Леша просто сидел за компом и вдруг сказал: «Прикинь, я нашел сайт, где можно стримить вместе. Давай попробуем?» Эта идея меня очень порадовала, ведь общее занятие в паре — это круто. У меня даже не было мысли: «Нет, ты что мне такое предлагаешь». Первое, что я спросила: «А сколько там по деньгам? Как мы сможем на этом заработать?» Мне кажется, мы вместе, потому что оба нормально относимся к таким идеям.

На самом деле нам не было обидно [из-за того, что на первом стриме задонатили один доллар]: мы думали, что вообще получим ноль и нас никто не будет смотреть, но количество просмотров очень удивило. С этого все и началось — нам понравилось, что нас хотят смотреть.

Наталья: Мне, если честно, не нравится домашнее порно. Меня больше привлекает нормально снятое видео, но я не люблю жесткое, например (хотя это тоже по настроению). Меня привлекает хорошая картинка и хороший свет — домашнее так не снимают.

Почему людей интересует домашнее порно? Порно стараются сделать красивым, как кино, оно же снято по сценарию. Но здесь как-то все однообразно: ты знаешь уже все позы и в голове представляешь, что будет дальше. В домашнем порно те же позы выглядят уже по-другому. Знаете, во время секса бывают какие-то неказистые движения: например, я пытаюсь залезть на Лешу, он не ждет этого, и получается все как-то нелепо и смешно. В профессиональном порно такого никогда не допустят. Все пары по-разному занимаются сексом, в этом и изюминка. Профессиональные порноролики очень похожи друг на друга, а здесь что-то другое, зрители что-то подчерпывают для себя.

Еще, когда я смотрю порно, я вижу, что девушка не кончает — то есть не чувствует кайфа, который испытывают девушки со своими любимыми (даже если у них нет оргазма). Иногда даже видно, что девушке больно — им же доплачивают за размер [члена партнера]. В профессиональном порно чем больше [размер], тем лучше.

Алексей: Я тоже думаю, [что домашнее порно так популярно], потому что всем уже надоела наигранность: просто в профессиональном порно все выглядит неестественно, а людям охота, чтобы все было прям честно. И чем честнее, тем лучше. Домашнее порно — это настоящий секс.

В хоум-видео нет каких-то трендов, а популярными ролики становятся, если в них происходит все искренне, не постановочно. Всякие косплеи в этом жанре тоже не так распространены, но в [игре] Overwatch вроде бы недавно появился новый персонаж, и я сказал Наташе, что нам надо его закосплеить.

Алексей: Свои видео мы снимаем на телефон. На нем нормальная камера — 18 мегапикселей, диафрагма ровно f/2. Я выставляю свет, штатив для телефона и смотрю, чтобы все было четко видно, а дальше мы просто занимаемся сексом. У нас нет какого-то расписания, но в неделю получается снимать где-то 3–4 видео.

Конечно, мы показываем свое лицо, ведь без него смотреть неинтересно. Также желательно менять обстановку и привносить что-то новое, потому что однотипное видео массово никто не скупает. Мы пытаемся снимать в душе, на столе, на кровати. Но у нас не такая уж и большая квартира — студия 30 метров, то есть особо не переменишь много мест. Но летом можно будет легко устранить эту проблему: есть улица, можем снять видео на крыше, например.

У нас нет сценария, и мы почти не обсуждаем, что будем делать в кадре. В [нашем поведении] ничего не меняется: что с камерой, что без — мы ведем себя обычно. Мы просто любим секс. Мы даже не монтируем видео. На сайте, где мы продаем видео, в условиях говорят, что их лучше отправлять без монтажа — сразу оригинальный файл с камеры. Но смешно, когда ты отправляешь видео как домашнее, а тебе говорят, что оно снято слишком профессионально для домашнего, но и до профессионального недотягивает.

Если наше домашнее порно считают профессиональным, это круто. Если видео не покупают на [профильном] сайте, можно просто выложить его на Pornhub и развивать там свой канал, ну или продавать частникам (для личного архива пользователям из соцсетей. — Прим. ред.). Оттого что ты не получил деньги с видео, никакой обиды нет, оно же никуда не пропало.

Наталья: Чаще всего это происходит так: начинаем приставать друг к другу и говорим: «А давай камеру достанем? А давай».

У меня много времени отнимает подготовка — где-то час. Ему-то что готовиться — сгонял в душ, включил свет. А мне нужно помыть волосы, высушить их, накраситься. Все равно я не могу быть в неопрятном состоянии или с чем-то небритым. Во время обычного секса без камеры на это все абсолютно наплевать, а тут ты понимаешь, что людям приятнее смотреть, когда волосы чистые. Леша говорит: «У тебя все равно макияж размажется». Часто на стримах, когда у меня стирается макияж, пишут, что я без косметики симпатичнее. А я не могу, я люблю [макияж]. Для каждого видео я стараюсь накраситься по-разному, мне хочется, чтобы было приятно самой себе.

Съемки — это не сложно, но с оргазмом посложнее, особенно если это касается сквирта. Присутствие камеры лично у меня немножко тормозит концовку: память телефона ограниченна, а тебе нужно уложиться в определенное время. Ты немножко стопоришься, но на видео этого почти незаметно. Оргазм можно имитировать, и его не так жаждут, как сквирт.

Алексей: На всех сайтах для продажи порно нужно подтверждать личность паспортом и вторым документом. Паспорт — это для проверки возраста (изготовление и распространение порнографических материалов с участием несовершеннолетних подпадает под статью 242.1 УК РФ и грозит наказанием до восьми лет лишения свободы. — Прим. ред.).

В начале каждого видео мы показываем расписку на английском языке: в ней сказано, что мы полностью отказываемся от авторских прав в случае покупки видео. Эта расписка обязательна для каждого участника видео, то есть для меня и для девушки. Если участников видео больше — три, четыре, пять или десять человек, то они тоже должны ее показать. И в моем аккаунте на сайте расписки тоже должны быть добавлены.

Куда потом выкладывают купленные видео, я не знаю. Я спрашивал, на какие сайты их заливают, но мне ответили, что ничего не скажут. Я даже пытался найти наши видео, но не получилось. Я постоянно пытаюсь найти способ, как продавать видео без посредников, но пока не особо выходит.

Иногда мы продаем видео частникам, которых я нахожу в группах «ВКонтакте». Таких групп много, но их не так просто найти, потому что в основном они почти все закрытые. Частники постоянно пытаются … [обмануть] типа: «Давай скидывай видео, а я бабки потом». Однажды чувак просил нас снять видео по его сценарию, но потом он куда-то пропал, так и не озвучив, чего он хочет.

Алексей: Если мы хотим получить деньги побыстрее и не заморачиваться, мы просто снимаем видос, а если собираемся заработать побольше, тогда стримим. Стрим делаем подольше, чтобы нас пригласили в приват (приватный чат. — Прим. ред.): в нем ты делаешь, то, что тебя просят, и зарабатываешь до фига бабла. Запросы банальные: «Надеть что-нибудь другое», «У тебя есть какая-нибудь юбочка?». Пишут, в какой позе хотят, чтобы мы занимались сексом. Мне кажется, больше всего все мемберы (так в вебкаме называют зрителей. — Прим. ред.) хотят видеть анал.

Наталья: В стримах нам больше всего нравится реакция. Отрицательных комментариев за трехчасовой стрим буквально штук пять, а положительных — тысячи: пишут, какие мы красивые, классные, как офигенно занимаемся сексом. Я же не могу залезть к чужим людям в постель и посмотреть, как они занимаются сексом. Но когда пишут что-то хорошее, ты понимаешь, что ты на что-то годен, что людям нравится твоя фигура, твое лицо, твои движения.

Интерес [к анальному сексу] связан, скорее всего, с тем, что это самый редкий секс, людям его не хватает. Лично мы им практически не занимаемся: он не доставляет мне удовольствия, а у Леши нет на него фетиша. Но у нас прямо на страничке прописано, что анальный секс — только в полном привате. Там минута стоит очень дорого. И чем дольше ты держишься там, тем больше ты за него получишь.

Когда я стримила одна в личном аккаунте, меня просили засунуть в себя как можно больше чего-нибудь. Похоже, у людей есть фетиш на размер. Зачем заставлять засовывать руку? По-моему, это странно. Я нормально отношусь к игрушкам, но сразу три… Даже если выбирать фаллос, то я выбираю нормальный размер, а не [большой] дилдо. Я не понимаю, зачем люди пихают что-то через боль. Я считаю, что секс должен быть в удовольствие.

Алексей: Стоимость видео зависит от его длительности и от того, насколько вы там разнообразно двигаетесь. Мы стараемся снимать видео по 20–30 минут — для порно это оптимально. В среднем видео у нас оценивают в 30 долларов. Если снимаем 2–3 видео в неделю, то в месяц выходит примерно 300 долларов. Как только нам зачисляют деньги, мы их выводим на вебмани. Мы их даже не считаем, если честно.

На всех сайтах [для продажи домашнего порно] есть реферальная программа: это значит, что я могу зарегистрировать новых людей по реферальной ссылке, и от их продаж мне будет начисляться процент — например, они продали видео на 100 долларов, а мне с этого придет 15%. Полтора месяца назад я зарегистрировал мужчину и женщину сорока лет: нашел их в одной группе «ВКонтакте», они быстро прислали мне свои документы (паспорт, расписку) и начали снимать.

В интернете я вижу очень много [одиноких] девушек, которые хотят продавать свое порно, но очень мало пар — их вообще практически нет, особенно нормальных и красивых. Парни могут заработать, только если снимаются в гей-порно — за него платят больше всего. За 20-минутное видео с четырьмя парнями платят 80 тысяч рублей, а за гетеро — только 30 баксов.

Наталья: Мы даже не думаем, чтобы откладывать эти деньги. Мы просто на них живем, так как у нас все финансы в одной куче. Вот мы их снимаем, кладем к остальным деньгам и тратим на необходимое. Бывает, что деньги заканчиваются, и мы сразу думаем: «Надо снять видео». Нам эта подработка очень помогает в жизни.

Алексей: Все, что мы делаем в жизни, нам не сложно повторить на камеру. Но, например, я никогда не допущу, чтобы меня трахали в жопу. Еще мы никогда не будем показывать кровь, говно и все такое — это запрещено правилами сайта.

Наталья: [Раньше] я очень хотела попробовать секс втроем — не МЖМ (мужчина, женщина, мужчина. — Прим. ред.), а именно ЖМЖ (две женщины и мужчина. — Прим. ред.). Когда попробовала, мне люто не понравилось. Мне не нравится заниматься сексом с людьми, к которым я не испытываю никаких чувств. [В тот момент] у меня был рвотный рефлекс, я даже не ожидала такого.

Табу — БДСМ. Одно дело жесткий, грубый секс, а другое — если меня заставят засунуть кулак в жопу. Нет, спасибо, я не хочу, потому что это для меня уже никакое не удовольствие.

Алексей: Друзья знают, чем мы занимаемся, и нормально к этому относятся. Если о негативном, то мы как-то стримили, и [незнакомый] чувак нашел Наташу через FindFace и начал ее шантажировать. Просил скинуть ему денег, иначе он разошлет запись нашего стрима всем друзьям. Вот такая фигня встречается иногда, но, как правило, чуваки пытаются взять «на понт».

Наталья: Я сожалела один раз, когда я испугалась, что наш стрим разошлют. У меня не было страха, что это видео попадет к моим друзьям, потому что они и так все знают. У меня был страх, что оно попадет к левым людям, которые каким-то образом оказались у меня в друзьях. У нас не такой уж и большой город, поэтому я боялась, что пойдут слухи. Но он никому не отправил. Наверное, это был вариант знакомства, общения, потому что мне приходилось ему отвечать. А так я всегда хотела попробовать что-то новенькое, чтобы люди говорили: «Да как вы можете таким заниматься!» Мне нравится осознавать, что я делаю то, на что многие люди никогда не решатся.

У меня был еще один подобный случай [с порноместью], когда я встречалась с другим молодым человеком. У нас были интимные фото в «ВКонтакте», а потом его страницу взломали и скинули мои фото в городские группы. Выложили прямо с именем и фамилией, но никто ни разу не написал мне по этому поводу.

Чаще всего я боюсь за будущее. Вот разойдемся мы [с Лешей], я найду другого парня, он в меня влюбится, а потом найдет эти видео. А в настоящий момент, даже если найдут эти видео, мы же вместе, чего нам стесняться. Когда мы познакомились с Лешей, я рассказала ему про свою жизнь без утаек — что было и с кем, чтобы он сразу знал, какая я есть, и не думал, что я ангел во плоти. Я считаю, что если найдется какой-то человек в будущем, то я сразу скажу ему, что такое было (съемка домашнего порно. — Прим. ред.), и если он меня не примет, значит, это не мой человек.

Наталья: Наши отношения из-за съемок порно никак не изменились. Мы как были открытыми и раскрепощенными, такими и остались. Мы никогда не стесняемся говорить [о сексе]: я могу попросить Лешу, чтобы он подольше меня повозбуждал, чтобы все было поярче.

Я считаю, что это нормально; так должны делать все [пары]. Для меня дико, когда ко мне приходит подруга и говорит: «Я не кончаю, помоги мне». А я отвечаю: «А ты ему говорила, чего хочешь? Нет? Так скажи, чего ты ко мне пришла». Она так и продолжает говорить, что у нее ничего не получается. Я ей советовала включить порно, взять и подрочить самой — она же лучше свой организм знает, чем парень, который с ней месяц. «Я не могу, у меня не получается», — ну как это не получается, я не понимаю.

Наталья: Планируем сниматься, пока у нас не отпадет желание, пока нравится, есть силы, настрой и возможность. Нет определенного плана.

Алексей: Я планирую сниматься, пока есть с кем сниматься.