Какой получилась концовка «Атаки титанов»? Смотря с чем сравнивать! Вот три мнения

Давайте скажем сразу: выпускать последний сезон в течение почти трех лет было не лучшей идеей. Первый эпизод «финального» сезона вышел еще в декабре 2020-го, а затем аж три раза уходил на длительный перерыв. В случае с такими сложносочиненными произведениями подобные паузы могут еще сильнее запутать зрителя обилием лиц и сюжетных деталей. Если не делать домашку перед просмотром финала, то есть вероятность, что значительную часть хронометража вы проведете, задаваясь вопросами: «Это кто? А это кто? А это к чему?»

Впрочем, это хотя бы решаемая проблема: можно найти пересказ в интернете или пересмотреть весь сериал с самого начала — вдруг у вас есть свободные 30 часов. А вот странные сценарные решения, взятые напрямую из оригинальной манги Хадзимэ Исаямы, останутся с нами, с какой стороны ни подходи. Призрачной надежды на то, что Джордж Мартин проснется и напишет финал получше, тоже нет. Справляемся с чем есть.

Финал «Атаки титанов» нельзя назвать безнадежным. Аниме-сериал всегда расцветал в моменты, когда полагался на свои сильные стороны: будоражащую смесь военной драмы, хоррора и боевика. Последний эпизод дает всего этого с горкой — причем если боевым сценам избыточность никогда не помешает, то сентиментальность отдельных моментов можно было и умерить. Самая запоминающаяся сцена — эпизод с пропастью и младенцем, жуткое и трогательное напоминание о том, какой беззаветной может быть человеческая выручка перед лицом неминуемой гибели.

Но, к сожалению, на месте и худшая часть «Атаки титанов» — ее мифология. И если раньше она была всего лишь занудной, то под конец стала попросту невразумительной. Попытки объяснить мотивацию прародительницы титанов Имир можно в лучшем случае назвать запутанными, в худшем — бредовыми. Всемогущее существо не может освободиться из‑за любви к королю-абьюзеру? И устраивает хитрую многоходовочку, чтобы в итоге один влюбленный человек убил другого? Чтобы вдохновиться этим? Что? Такое впечатление, будто Исаяма торопился к дедлайну и взял первую попавшуюся идею.

На этом фоне какой‑то смысл обретает даже путаная мотивация главного героя — и одновременно злодея — Эрена. По крайней мере, противоречивость его слов можно списать на то, что Исаяма превратил своего героя в аналог Доктора Манхэттена из «Хранителей», который существует сразу во всех временах. Эрен прямо говорит, что запутался, и тут становится ясно, что имел в виду автор: останавливать многовековые войны геноцидом не лучшая идея, а большая сила в руках маленького человека всегда приведет к катастрофе.

Эта мысль подтверждается монтажной нарезкой на финальных титрах. Эрен стал зачинщиком страшнейшего преступления, чтобы остановить войну, но просчитался. Родина главных героев, остров Парадиз, много лет спустя гибнет от ядерного удара (какое большое японское произведение обойдется без аллюзии на Хиросиму и Нагасаки?). Новое поколение, как и Имир в свое время, предположительно, снова находит силу титанов. Колесо насилия продолжает крутиться. «Атака титанов» не дает рецептов, как останавливать войны, но зато навсегда останется примером, как делать не надо.

Сила «Атаки титанов» всегда заключалась в ее парадоксальности. Как Зак Снайдер в «300 спартанцах», мангака Хадзимэ Исаяма и авторы аниме разрывались между любовью к милитаристской эстетике и желанием ее развенчать. Между пацифистским высказыванием и эстетизацией насилия, можно даже сказать любованием расчлененкой, роднящей сериал с горомСубжанр хоррора, характеризующийся чрезвычайно кровавыми сценами.. Таким образом, наследие японского милитаризма и профашистской идеологии начала XX века давало о себе знать и спустя 70 лет, а левое американское издание The New Republic даже посвятило аниме статью под названием «Почему „Атака титанов“ — любимая манга альтрайтов».

Поскольку действие аниме происходило в квазиевропейском сеттинге и некоторые положительные персонажи были срисованы с военных преступников, то и в арийских мальчиках-эльдийцах из Разведкорпуса (особенно в истеричном Армине Арлерте) можно было разглядеть латентных фашистов, а в титанах — евреев, ведь не раз отмечалось, что титаны похожи на персонажей антисемитских карикатур. Но все же сильной стороной «Титанов» были не эти параллели, а головокружительные сюжетные твисты, от которых отвисала челюсть.

Однако в третьем сезоне зрителей ждал шокирующий твист, когда выяснилось, что Эльдия — это не Германия, а Израиль (она даже, подобно Израилю, появилась после войны), а противостоять ей приходится откровенно нацистскому государству Марлия. Но уже в четвертом сезоне авторы пошли на попятную, заняв достаточно центристскую позицию. Устами марлийского повара, влюбленного в эльдийку Сашу Брайс из Разведкорпуса, они заявили: «Дьявол живет в каждом из нас». Мол, все фашисты — и марлийцы, и эльдийцы, так что и тем и другим надо покаяться и как‑то выбираться из этого ада бесконечной войны.

В общем, «Атака титанов» никогда не давала заскучать. В отличие от простоватых супергеройских кинокомиксов «Марвел» и даже своего духовного прародителя — верхувенского сайфая «Звездного десанта», где фашистами оказывались люди, а не космические жуки, — она никогда не предлагала воспринимать мир как нечто бинарное. Больше всего аниме было похоже на луковицу, состоящую из нескольких слоев. И снятие каждого из слоев приводило зрителей в изумление, а то и в замешательство.

Скажем, сначала мы думаем, что титаны — враги эльдийцев, но потом выясняется, что это те же эльдийцы, которых для войны с Эльдией использует Марлия. Мы думаем, что остров Парадиз — единственная цивилизация на Земле, но потом выясняется, что за пределами этой ойкумены существует огромный внешний мир. Мы думаем, что Эрен Йегер — мессия, спаситель, но тут он на наших глазах превращается в Гитлера, который собирается стереть с лица земли 80 процентов населения. Его благими намерениями оказывается вымощена дорога к мировому геноциду.

Поэтому и от финала мы были вправе ожидать чего‑то сногсшибательного. Какого‑то сюжетного перевертыша, который бы все поставил с ног на голову. Он и произошел, но в конце полуфинальной часовой серии, когда Армин сказал: «А может, Эрен хочет, чтобы мы его победили?» В финальном же спешеле не случилось ровным счетом ничего интересного. Все закончилось ровно так, как мы и ожидали. Эрен хотел, чтобы его победили, и друзья из Разведкорпуса его победили. Скукота!

Возможно, финал несколько бы оживила смерть всех главных героев, как планировалось изначальноПо словам мангаки Хадзимэ Исаямы, произведение планировалось завершить смертями всех персонажей. Исаяма говорит, что вдохновился одним известным романом Стивена Кинга, но позже решил изменить концовку из‑за популярности манги и ее аниме-адаптации.. Однако мангака решил пожалеть читателей и зрителей. Что ж, его право, но вообще тут интересно подумать о том, как популярные экранизации влияют на еще не дописанную книгу, комикс или мангу, ведь, помимо «Атаки титанов», можно вспомнить и «Игру престолов», и «Гарри Поттера».

Другая слабая сторона финала — не слишком оригинальное высказывание автора про колесо жизни. Умрешь — начнешь опять сначала, и повторится все, как встарь. Снова заблудшая душа и снова дерево, которое превратит эту душу в титана-прародителя. Мысль о том, что «жизнь — такое колесо, на котором долго не удержится ни один человек, и все всегда кончается тем, что, описав полный круг, оно снова возвращается к исходной точке», двигал еще в семидесятые Стивен Кинг в «Противостоянии», и Исаяма оказывается не способен добавить к этому что‑то новое.

Впрочем, мангака и создатели аниме, кажется, и не притворяются мыслителями. В одной из ключевых сцен финала они цитируют Эйзенштейна, как бы говоря: наше произведение не какое‑то глубокое высказывание о судьбах мира и цивилизации, а «монтаж аттракционов». Ну что же, несмотря на смазанный финал (хоть он и оставляет желать лучшего, все же он объективно круче концовки «Игры престолов»), «Атака титанов» — один из самых чумовых «монтажных аттракционов», что видел экран!

Я не знал спойлеров финала, но при всей любви к серии от финала многого не ждал. Не потому, что был наслышан о реакции читателей на концовку манги (хотя и был), а просто потому, что законы жанра боевого фэнтези для мальчиков обычно не дают большого простора для эффектной концовки. Сёнэн — в сущности даже не жанр, а возрастная категория, вроде young adult и советской маркировки «для старшего школьного возраста». Как правило, выходит так, что подростки (Хадзимэ Исаяма рисовал «Титанов» с 19 лет), описывающие приключения подростков для подростковой аудитории, вынуждены целиком отказаться от такого явления, как подтекст.

Все выводы, переживания, откровения в финале проговариваются прямым текстом вслух, на откуп воображению и размышлениям зрителей ничего не остается. Так, впрочем, случается, даже когда за сёнэны берутся опытные авторы (см. финал сёнэна «Тетрадь смерти»).

Феномен «Атаки титанов» в том, что сериалу удалось феноменально долго убеждать мир в том, что это мультижанровый микс с непредсказуемыми законами повествования и широким пространством для трактовок. Сейчас опять начались дебаты о фашистском месседже в «Титанах», но мне кажется, это уже неактуальный разговор. Экстремист Эрен оказался повержен, среди главных героев его геноцид никто не поддержал. Все предельно просто.

Честно говоря, на финальную битву с зомби-титанами, возрожденными, как злодеи в скучнейшей финальной арке сёнэна «Наруто», смотреть даже с высокобюджетной анимацией и рекордным, надо думать, фреймрейтом было крайне скучно. Подумалось: скорее бы это мельтешение закончилось и наши c Эреном страдания прекратились. Ну это проклятие всех длинных финальных битв, где герои и злодеи очевидны, а целевая аудитория победу зла никогда не примет.

Пожалуй, самая эффектная концовка в истории подросткового аниме — финал «Евангелиона», где вместо финальной битвы нам показали двухсерийное философское видеоэссе об экзистенциальных переживаниях одинокого мальчика. Из иконографии Хидэаки Анно «Титаны» позаимствовали сцену, где Армин и Эрен выясняют отношения, одиноко стоя по пояс в кровавом океане. Тут же Эрен, как Лелуш из сёнэна «Код Гиас», говорит, что якобы решил погубить три четверти населения планеты в качестве хитрого плана по спасению друзей. Но эта комбинация клише скорее производит мрачный комический эффект, нежели вызывает сентиментальные переживания. Слава богу, Эрен делает оговорку, что он просто идиот, а потому ничего лучше не придумал.

Эрена хоронят, над родной деревней героев, как на последних страницах «Наруто» или в беларусьфильмовских «Белых Росах», взмывают небоскребы, назревает новый фашизм и новая война. Ничто не ново под солнцем — в том числе разочаровывающе плоские концовки японских аниме-сериалов для мальчиков-подростков. К счастью, жанр мы любим не за глубокие выводы в финале, а за ураганные приключения, предшествовавшие ему.